История Жанны

Мне показалось, что он хотел сказать другое слово, но я не стала уточнять. Больше всего на свете мне не хотелось быть для кого-нибудь обузой. Честно говоря, я не представляла себе свою жизнь у Дартмутов. Мне не хотелось обременять их заботами о своей скромной персоне. Папины слова «Это ненадолго!» продолжали звучать у меня в голове. Я собиралась, если можно так выразиться, забиться в уголок и просто ждать.

Глава 7

У тети Софии на этот счет было другое мнение. Сказать, что она приняла меня как родную, значит ничего не сказать. Через неделю пребывания в Миддлтоне мне начало казаться, что я живу здесь всю жизнь.

Меня ни на минуту не оставляли одну. Если я не помогала тете распутывать пряжу или подбирать нитки для очередной вышивки, то, значит, прогуливалась с Бетси, которая показывала мне окрестности и делилась впечатлениями о своем первом лондонском сезоне. С сэром Генри мы играли в шахматы, с близнецами в прятки. Со дня на день ждали появления леди Каролины с семейством.

Удручало одно – абсолютно все в этом доме, кроме сэра Генри, называли меня Джинни. Сэр Генри обращался ко мне «моя дорогая», но он так обращался ко всем особам женского пола. И только Катрин еще помнила, как меня зовут.

Катрин была счастлива и не скрывала этого. Она жила в великолепном поместье, у нее была своя комната. Утомительные работы по дому исключались. Единственное, что ей еще оставалось делать, так это выполнять функции моей горничной, но поскольку я всю жизнь одевалась сама, то и эта обязанность была не слишком обременительной.

А главное, Тоби, второй конюх, здоровенный лохматый парень, готов был жизнь отдать за очаровательное создание с другого берега Ла-Манша. Катрин еще не говорила по-английски, но кому нужны слова, когда можно изъясняться взглядами!

Существование в Миддлтоне можно было бы назвать безоблачным, если бы не одно омрачающее обстоятельство – тетя София была категорически против моей любви к мужской одежде. Не помогало ничто: ни мольбы, ни уговоры. Тетя была непреклонна:

– Это неприлично!

Она сдалась, только когда узнала, что я не езжу верхом в женском седле. У меня его отродясь не было. А сидеть по-мужски в юбках было просто невозможно.

Мои платья в количестве трех штук были с пристрастием осмотрены и приговорены к ссылке в чулан со старым тряпьем. В Лондоне мне предстояли визиты к самым модным портнихам, а пока в срочном порядке перешивались несколько платьев Бетси, из которых она выросла еще в прошлом году.

Ибо Бетси в восемнадцать лет была выше меня на полголовы. На мой взгляд, она олицетворяла собой тип английской красоты – высокая, белокожая, прекрасно сложенная. Справная, как сказала бы Матильда. И ни тебе выступающих ключиц, ни острых локтей.

Я не могла оторвать взгляд от волос Бетси – пшеничного цвета, длинных и абсолютно прямых. Вот же счастье!

* * *

Сегодня мы с Бетси осматривали северные границы Миддлтона. Неширокая дорожка, пропетляв в тисовом лесу, вывела нас к зеленым холмам, на которых паслись овцы удивительного окраса – белые с черными головами.

Бетси с упоением рассказывала о бале, который дал лорд Дартмут в честь ее первого выхода в свет. Ее щеки раскраснелись от долгой прогулки. Сегодня на ней было простое муслиновое платье в мелкий цветочек и скромный капор, украшенный одной-единственной лентой. И все равно она выглядела настоящей богиней юности.

Я с улыбкой слушала Бетси, живо представляя себе, как она, взволнованная и трепещущая, спускается по парадной лестнице в зал под руку с сэром Генри.

Из-за ближайшего холма вывернул человек. Мне показалось, что он сбавил скорость, увидев нас, как будто подумывал, не повернуть ли ему обратно. Но затем решился и пошел нам навстречу.

Чем меньшее расстояние оставалось между нами, тем меньше я верила своим глазам. К нам направлялся тот самый моряк-рыбак, который пытался утонуть в бухте Меридора! Правда, сейчас он был одет совсем по-другому. Темно-синий камзол, простой, но очень элегантный, шпага на боку, трость в правой руке. Невероятно!

– Джек! Джек! – радостно завопила Бетси и кинулась ему на шею.

Он, смеясь, подхватил ее и закружил.

– Джек, негодный, где ты пропадал? Без тебя было так скучно!

Джек, наконец, поставил ее на землю. Было заметно, что он устал – он побледнел и запыхался.

– Отвечай немедленно, почему ты так долго не появлялся?

Бетси требовательно дернула его за левую руку. Джек охнул и скривился от боли.

– Господь всемогущий, что с тобой? Ты болен?

– Пустяки, – он пришел в себя и улыбнулся. – Несчастный случай на охоте.

– Так ты все это время охотился?

– Да, радость моя, мы с Хитфилдом травили лис в Прайор-парке.

Я стояла рядом и во все глаза глядела на него. Он был выше ростом, нежели я полагала. Рослая Бетси была ниже его примерно на полголовы. Он не носил косичку и не убирал волосы в хвост, на немецкий манер, а просто оставил их свободно распущенными. Глаза у него оказались синими, в тон камзола. Было заметно, что он еще не совсем оправился после ранения.