История жизни бедного человека из Токкенбурга

Имя «бедного человека», которое не составляло, конечно, тайны для его друзей и близких, было раскрыто в печати лишь в начале XIX в.[502] Это был Ульрих Брекер (22 декабря 1735—9 или 10 сентября 1798). Тогда, в этом запоздалом некрологе, издатель сочинений писателя, лично его знавший цюрихский литератор и общественный деятель Иоганн Генрих Фюссли (1744—1832) писал о покойном также в несколько покровительственном тоне: «Этот — что не столько огорчало его самого, сколько друзей его — в самом серьезном смысле бедный человек (Ульрих Брекер из Гштейга под Лихтенштегом)[503] был неограненным алмазом, который, подобно тем, кто покоится на сельском кладбище Грея,[504] укрыт теперь хладным холмом надгробным. Имей он немного больше культуры, он стал бы превосходным писателем, а не имей ее вовсе, разбогател бы — мы не сомневаемся — на несколько сотен гульденов. Он смеялся — но отнюдь не над всем подряд; над священными предметами — никогда; охотнее всего — над святошами. Ничто человеческое не было ему чуждо; он был достаточно умен, чтобы понимать, что есть бесчеловечность, но тем сильнее в душе ненавидел ее. На дела сугубо политические взирал он с полной отрешенностью».[505]

Эту характеристику можно теперь уже, два века спустя, значительно подправить — относительно культуры Брекера, степени его дарования, а также в том, что касается его мнимой аполитичности.

Дрейшлатт в начале мая 1985 г.

Появление будущего писателя на свет в семье бедного швейцарского крестьянина Иоганнеса Брекера привело его в мир, где ему были уготованы прежде всего два условия — одно неблагоприятное, а другое удачное для него. Первое заключалось в том, что этот человек родился не только в бедности, но и в бедной, мало развитой экономически части страны — в ее северо-восточном углу, в бывшем средневековом графстве Тоггенбурге (Токкенбурге), земли которого перешли к тому времени в феодальное владение богатого монастыря Санкт-Галлена, т.е. в руки фактического правителя кантона, настоятеля монастыря, князя-аббата, соединяющего в своем лице церковную и светскую власть. Не было уже крепостничества, кантон имел выборное самоуправление и добился равенства реформатской и католической конфессий, но в общем правовая ситуация была еще близка к средневековой. Косная власть, бедность и теснота крестьянских угодий, религиозный фанатизм, в котором реформаты мало в чем уступали католикам, суеверия и невежество заранее обрекали всякий живой и пытливый ум либо на прозябание, либо на трудную нравственную борьбу. Положительным же условием, которое встретило Брекера на этой земле, было то, что он родился, как он потом говорил, «свободным швейцарцем», в стране, где раньше всего в Европе, с XIII—XIV вв., сформировались демократические традиции народного самоуправления (зачастую они оставались лишь идеалом, но никогда не забывались) и где даже бедный и нищий ремесленник или пастух осознавал или подсознательно ощущал себя личностью, чувствовал ответственность за дела общины. В условиях малолюдности, горного бездорожья и хуторского хозяйства человек мог полагаться только на самого себя и на своих близких. Люди умели ценить себя. В швейцарских крестьянах давно уже не было ничего рабского. Но единственными их светочами просвещения все еще оставались скромный пастор в ближайшей деревушке, подчас не очень образованный школьный учитель и, разумеется, Библия.

Маленький Ули увидел себя среди суровой и опасной, хотя и очень красивой, альпийской природы, где приходилось трудиться в поте лица от света дотемна, чтобы выжить. Мир за горными перевалами или за бурным ручьем был как другая планета. Подробности жизни Ули Брекера, получившего деревенское прозвище «Небис-Ули» (т.е. Ули из общины Небиса, или Непписа, к которой издавна принадлежали Брекеры), его детства, юности и зрелых лет, до его пятидесятивосьмилетнего возраста читатели узнают из его главного автобиографического произведения — «Истории жизни и подлинных похождений бедного человека из Токкенбурга» (создавалась с 1781 по 1788 г.). Особенно яркое впечатление производят главы, посвященные детским и молодым годам писателя (гл. I—XXXV), и, конечно, история его солдатчины — его «похождений», как он, пародируя заглавия романов своего времени, иронически именует свои невольные приключения в Пруссии Фридриха II и на полях Семилетней войны (гл. XXXVI—LVIII). О последнем периоде его жизни, оставшемся за пределами автобиографии, будет кратко рассказано ниже.

Первых читателей Брекера удивляло то, что необразованный крестьянин, бедняк и почти самоучка способен так увлекательно и трогательно рассказывать не только о своих странствиях, но даже о своей повседневной жизни и при этом благочестиво назидать душу. Вот что значит не испорченный цивилизацией «естественный человек»!

Швейцарский эстетик и литератор Иоганн Антон Зульцер (1752—1828) посвятил Брекеру в 1792 г. тяжеловесные, но прочувствованные стихи: