История жизни. Творение и эволюция в Библии и естествознании

В этом месте тоже идёт речь о тоhу и описывается, как Бог охраняет в нём жизнь. Это действие Бога затем сравнивается с защитным поведением хищных птиц, которые распростирают свои крылья над птенцами, причём употреблено то же слово, что и в Быт. 1:2:

рихеф:собственно: покрывать, защищать, отсюда: оберегать, лелеять ч.-л., ухаживать за ч.-л., складывая или накрывая, высиживать ч.-л., садиться на ч.-л. для защиты; в арамейском языке: лечь на ч.-л., чтобы оживить, защитить, уберечь.

(Юлиус Фюрст, «Краткий словарь Ветхого Завета» – Julius Fürst “Handwörterbuch über das AT”, Leipzig 1857. Т. 2, стр. 366)

Это подтверждается далее тем, что близкородственные арабские и сирийские глаголы значат распростирать крылья для защиты, или ложиться на ч.-л., высиживать (Gesenius 756, Köhler-Baumgartner 886, 887). Это означает, что в водах изначальной земли уже относительно рано, вскоре после «начала» должны были существовать простые формы жизни! Это объясняет также, почему сказано, что Бог парил не в небесах или над землёй, а только именно над изначальными водами, окутанными совершенной тьмой:

«Первичный бульон» древней хаотической Земли был той средой,

в которой земная жизнь провела свои детские годы.

Крайняя сложность жизни как доказательство существования Бога

Фактически, возраст жизни на Земле приходилось датировать в течение последних 300 лет всё более глубокой древностью: «Жизнь представляется почти столь же древней, как и древнейшие осадочные породы» (Роланд Бринкманн, «Очерк геологии» – Roland Brinkmann “Abriss der Geologie”, стр. 50). Проблема для многих учёных состоит при этом в том, что промежуток времени между образованием Земли и появлением первых форм жизни слишком короткий, чтобы чисто случайное возникновение жизни могло казаться правдоподобным. Ведь между неживыми органическими соединениями и простейшими формами жизни – просто гигантская дистанция развития!

Любой, даже сложнейший из известных нам технических приборов, даже в век покорения космоса, прост по сравнению с самой примитивной формой самостоятельной жизни.

(Эккерхард Грундманн в книге о клеточной биологии, цит. по:

Хайнц Шумахер, «Большой Взрыв и Бог-Творец» – Heinz Schumacher “Urknall und Schöpfergott”, стр. 105)

В области цитологии ситуация развивалась так же, как и в сфере ядерных исследований: сначала думали, что будут иметь там дело с маленькими шариками простого вещества, с простым твёрдым ядром. Однако потом предполагаемые шарики оказались невообразимо сложными структурами. В атомах взаимодействует друг с другом уйма элементарных частиц и сил, поэтому сегодня можно с чистой совестью утверждать, что атом устроен сложнее, чем швейцарские часы. Но в ещё большей степени это верно в отношении к живым клеткам:

Мы всегда недооценивали клетку... Вся клетка похожа на фабрику, состоящую из хитроумной сети сцепляющихся между собой конвейеров, каждый из которых состоит из набора крупных белковых машин...     

(Брюс Элбертс, председатель Национальной академии наук, цит. по:

Ли Стробел, «Свидетельства в пользу Творца» – Lee Strobel, “The Case for a Creator”, стр. 255)

Поэтому Эрнст Майр в своём образцовом произведении «Развитие мира биологических идей» (Die Entwicklung der biologischen Gedankenwelt) (стр. 469) выражает такое убеждение:

Ясное сознание того, что возникновение жизни было почти невозможно, наглядно показывает нам, насколько невероятным было это событие. На этом основании многие биологи уверены, что возникновение жизни было абсолютно однократным событием. Шансы, что это невероятное явление могло произойти несколько раз, чрезвычайно малы – степень их малости подобна тому, сколько миллионов планет есть во вселенной.

Жак Моно в книге «Случай и необходимость» (изд. 1977) признаётся: