История жизни. Творение и эволюция в Библии и естествознании

Возражение: Пояснение о питании, данное Ною в Быт. 9

Часто Быт. 9 истолковывают так, будто до того люди могли есть только растения, а теперь им было дозволено поедать также и животных. Однако это неверно, так как уже намного раньше Авель закалывал животных, и это никак не противоречило воле Божьей (Быт. 4:4-5)! Господство человечества шестого дня над рыбами также могло состоять только в поедании их, ведь использовать рыб в щадящем режиме, как в случае с коровами (молоко), овцами (шерсть) или курами (яйца), вряд ли возможно. Подразделение животных на чистых и нечистых – ещё до потопа (Быт. 7:2)! – доказывает, что их ели. Встаёт также вопрос о том, по какой причине Ною после потопа было вдруг позволено питаться животными. В действительности он ещё до этих слов сам закалывал животных (Быт. 8:20).

Нет, намного естественнее иное объяснение. Потоп был вызван возрастанием зла, особенно насилия: и наполнилась земля злодеяниями (Быт. 6:11). Поэтому Бог при новом начале после потопа не только повторил благословение, которое Он однажды уже произнёс, но в пояснении о питании добавил ограничение, которое было связано с только что произошедшей катастрофой: только плоти с душою её, с кровью её, не ешьте! (Быт. 9:4). Цель этого предписания была в том, чтобы восстановить утерянное уважение к живым существам.

Это объяснение очень хорошо встраивается и в последующий контекст, ведь затем берётся под особую защиту кровь, то есть жизнь всех людей:

Я взыщу и вашу кровь, в которой жизнь ваша, взыщу её от всякого зверя, взыщу также душу человека от руки человека... кто прольёт кровь человеческую, того кровь прольётся рукою человека... (Быт. 9:5-6)

При благословении в Быт. 9 речь, таким образом, идёт не о расширении благословения из Быт. 1, а о повторении (сравните первые стихи) с ограничением. Это должно было подчеркнуть одновременное введение наказания смертью за убийство, которое, например, после убийства Каином Авеля ещё не требовалось. Нововведённый запрет на поедание крови должен был воспитывать большее уважение к жизни.

Страдание в мироздании

И увидел Бог всё, что Он создал,

и вот, хорошо весьма.

(Бытие 1:31)

Природа находится в загадочном состоянии. Мы встречаем в ней, с одной стороны, явное многообразие форм жизни, которое основано на гениально простых основных принципах, например, на генетическом коде с несколькими буквами как универсальном языке всех строительных планов. Это позволяет прийти к выводу о наличии разумного творца, который пожелал создать жизнь и наделить её почти неограниченными возможностями. С другой стороны, мы на каждом шагу встречаемся с конкуренцией, болезнями, старением и смертью. Эта двойственность привела и Чарльза Дарвина к такому мнению:

Я не могу пройти мимо сложностей, возникающих из гигантской суммы страдания в мире… Мне кажется, что в мире слишком много несчастья. Я не могу убедить себя, что благой и всемогущий Бог намеренно сотворил бы ос-наездников с ярко выраженным поручением питаться телами живых гусениц, или что кошка должна играть с мышами…     

С другой стороны, я никак не могу примириться с тем, чтобы при наблюдении этой чудесной вселенной прийти к заключению, будто всё это – лишь результат действия слепых сил природы.

(Цит. по: Штульхофер, «Кругосветное путешествие к агностицизму». – Stuhlhofer: “Weltreise zum Agnostizismus”, стр. 75-76; тж. Франсис Дарвин, «Жизнь и письма Чарльза Дарвина». – Francis Darwin: “The life and letters of Charles Darwin”, стр. 312)

Дарвин определённо говорит тут от имени многих людей, не могущих понять, как в сотворённом Богом мире одновременно могут быть и жизнь, и смерть. Может ли любящий Бог сотворить морских чудищ, как ясно говорится в рассказе о сотворении? Как может благой и праведный Бог допускать столько страданий?

Если свалить всю вину на Адама, проблема не решится!

Некоторые толкователи Библии пытались выйти из этой проблемы, заявив, что мироздание изначально было свободно от страданий и смерти и лишь из-за греха Адама во вселенную, до того незапятнанную, вошла смерть. Таким образом, первый человек виновен в любом страдании во всём мире.