Истребление монстров. Для слабаков

– К тому времени, когда родились мы с Сарой, наши родные перестали быть не только Демониками, но и Арканами. Сара с трудом могла создать простенький артефакт и пробавлялась переводами текстов из старинных гримуаров для других магов. – Он замолчал, пауза затягивалась, секунды превратились в целую минуту. – Меня же это не устраивало. Я хотел стать могущественным призывателем, как наши предки. Я хотел богатства и славы, а не безвестности. Не так уж обязательно было возвращать имя Атанасов или козырять знанием всех двенадцати Домов, но все-таки можно же было нам стать призывателями. Наши родители и думать об этом не хотели, но мы с Сарой постоянно это обсуждали. Деньги сестру не волновали, но она мечтала перевести гримуар целиком и узнать историю нашего рода. Никто так и не сделал этого со времен Диандры. Мы представляли, как призовем демонов из каждого Дома и будем первыми людьми за много веков, кто воочию увидит представителей всех двенадцати демонических племен.

У меня закружилась голова, во рту пересохло, а сердце гулко стучало в ушах.

– Когда умерла ваша бабушка, гримуар унаследовала Сара. Я тогда уже тайно учился у призывателя, а Сара приступила к его переводу в тот же день, как получила его.

Дядя тяжело вздохнул.

– Я не знаю, что повлияло на нее и заставило изменить решение. Несколько месяцев спустя она сказала мне, что мы не должны использовать гримуар. Сказала, что мы не должны вызывать демонов – вообще никаких демонов, – что мы должны залечь на дно, чтобы сохранить и защитить гримуар.

– Я был в ярости… это же была моя мечта. Я умолял ее дать мне имя, любое имя, с которого я мог бы начать. Она отказалась. Причин объяснять не стала, твердила только, что гримуар слишком опасен и мы не должны привлекать к себе внимания. А через пару недель она перешла в гильдию спящих и совершенно перестала заниматься магией.

– Ты всегда говорил мне, что она была призывательницей и обманула тебя, лишив наследства, принадлежавшего тебе по праву, – осуждающе сказала Амалия.

– Любой потомок Атанасов – призыватель, независимо от того, практикует он магию или нет. И я действительно чувствовал себя обманутым.

Дядя виновато взглянул на меня. Я не сразу поняла, чего он стыдился, а когда поняла, мне стало тошно.

– Вы… скрывали от меня мое наследство из мести? Хотели наказать меня за то, что моя мама вам навредила – по вашему мнению.

Он съежился и горько вздохнул.

– Мы с Сарой были не старше вас, девочки, когда наши пути разошлись. Она сказала, что не будет со мной общаться, пока я настаиваю на том, чтобы практиковать магию Демоников. А я ответил, что не желаю иметь с ней ничего общего, раз она отказывается делиться со мной гримуаром. Так мы и жили много лет, пока…

– Пока вы не получили от нее письмо, – закончила за него я.

– И она погибла. – Дядя потер потный лоб и пригладил ежик волос. – Наконец-то гримуар стал моим. Теперь я мог достичь головокружительных успехов в карьере и стать известным призывателем, чего всегда хотел. И, конечно, я защищал бы гримуар. Уж у меня-то он был бы безопасности…

– Вы пытались продать имя Первого Дома «Красному Рому», – сердито заметила я. – Это, по-вашему, защита гримуара?

– Это было ошибкой. Ужасной ошибкой. От жадности. Робин, я был уверен, что о гримуаре все забыли. Никогда не думал, что кому-то в голову придет связать меня и твою мать со старинными легендами. – Он прерывисто вздохнул. – Но самую большую ошибку я совершил задолго до того, как прикоснулся к гримуару.

Я смотрела на него без всякого сочувствия.

– И что же это было?

– Клод, – прошептал он.

Мое сердце словно превратилось в кусок свинца, настолько тяжелым было охватившее меня тошнотворное смятение, которому не было выхода – ужасающие последствия этой ошибки я уже видела.

– Сам не знаю, то ли он начал разыскивать нас еще много лет назад и поэтому подружился со мной. То ли уже после нашего знакомства услышал от меня жалобы на то, что сестра обманула меня, лишив бесценного семейного гримуара Демоников. – Дядя так вцепился в подлокотники кресла, что костяшки его пальцев стали белыми. – Но он ни разу не задал мне ни единого вопроса, ни про гримуар, ни про Сару. Как я мог предположить? Даже после… даже после того, как Сара…

Спрятав лицо в ладонях, дядя Джек судорожно всхлипнул.

– Это он убил моих родителей, да? – Горло так пересохло, что слова его, казалось, царапали. – Клод убил моих родителей!

Дядя Джек отнял руки от лица и тревожно посмотрел на меня влажными глазами.

– Я не подозревал, что это он, пока в прошлом месяце не сбежал демон. Тогда Клод потребовал гримуар, а когда я отказался, он попытался заставить меня силой.

Амалия сложила руки на коленях, крепко сцепив пальцы.

– Удивительно, что он тебя не убил.

– Видишь ли, он не знал, где находится гримуар. Дело в том, что я никогда не подпускал его даже близко к нему. Только скопировал несколько страниц и отправил ему эти копии. А подлинной книги, оригинала, он никогда не видел.