Исцеление от травмы. Как справиться с посттравматическим стрессом и вернуться к полноценной жизни

Автором теории привязанности стал британский психолог Джон Боулби, который занимался исследованиями в этой области в 1950-х годах[43]. Проработав много лет в лондонской больнице для детей Child Guidance Clinic, Боулби сфокусировал все свое внимание на изучении дистресса и огорчения, которое испытывали дети, вынужденные пережить разлуку с основным опекуном. Я использую термин основной опекун, поскольку не все дети воспитываются кем-то из родителей. В некоторых семьях и культурах о детях чаще заботится кто-то из старших родственников (например, бабушка или тетя) или даже няня. Основным опекуном считается тот, кто удовлетворяет базовые потребности ребенка, он же является и значимым взрослым, с которым устанавливается тесная связь. Боулби назвал такую привязанность «устойчивой эмоциональной связью между людьми». Он полагал, что привязанность может быть всем или ничем, то есть она либо существует в виде здоровой эмоциональной связи, либо отсутствует полностью. Тем не менее такое определение и бескомпромиссный подход не объясняли случаи, когда дети сначала были сильно привязаны к родителю, а затем не желали иметь с ним ничего общего. А значит, дело было не только в наличии или отсутствии привязанности как таковой. Дальнейшее развитие теория Боулби получила благодаря психологу Мэри Эйнсворт.

В 1970-х годах Эйнсворт разработала методику стандартизированной оценки типа привязанности у детей, которую назвала «Незнакомой ситуацией»[44]. Суть методики заключалась в наблюдении за детьми в восьми разных ситуациях, где при определенных условиях ребенок, мать и незнакомый взрослый становились близки, разлучались и встречались вновь. Каждый эпизод длился три минуты, а поведение детей Эйнсворт оценивала, основываясь на четырех критериях: 1) близость и поиск контакта; 2) способность поддерживать контакт; 3) избегание близости и контакта и 4) сопротивление контакту и успокаивающему взаимодействию[45]. Когда в эксперименте приняли участие около сотни детей, Эйнсворт смогла выделить три основных типа привязанности: безопасный, тревожно-избегающий и тревожно-устойчивый[46]. Это исследование было первым экспериментом, подтверждающим и развивающим теорию привязанности Джона Боулби, а позже, в 1990-х, две исследовательницы Мэри Мэйн и Юдит Соломон воспользовались методикой «Незнакомой ситуации» Эйнсворт и открыли четвертый тип привязанности, который назвали «дезориентированным»[47].

Эксперименты Мэри Эйнсворт продемонстрировали, что большинство детей и их основных опекунов связывал безопасный тип привязанности. Ребенок с таким типом привязанности легко успокаивается и чувствует себя в безопасности в присутствии значимого для него взрослого. Если же ребенок испытывает тревожность, он либо поворачивается к опекуну, либо каким-то образом его ищет. Этот тип формируется, когда ребенок знает, что может рассчитывать на реакцию опекуна, и уверен, что, когда он плачет, его успокоят и о нем позаботятся. Безопасный тип привязанности становится надежным фундаментом для исследования окружающего мира.

Следующий тип привязанности, описанный в исследовании Эйнсворт, — тревожно-избегающий. Дети с таким типом привязанности не имеют связи со своими опекунами, поскольку не чувствуют, что могут на них рассчитывать. Обычно это означает, что их основной опекун либо отсутствовал, когда они в нем нуждались, либо относился пренебрежительно к их потребностям, либо и вовсе отказывал им во внимании. Этот тип формируется у детей, чьи родители их эмоционально или физически игнорируют или же действуют так, как описано в четвертом вопросе теста на определение тяжести неблагоприятного детского опыта: «Приходилось ли вам до достижения 18 лет часто или очень часто чувствовать, что никто в вашей семье вас не любит или не считает вас особенным или значимым? Или же в вашей семье было не принято заботиться друг о друге, поддерживать доверительные отношения или проявлять участие?». Если хотя бы что-то из перечисленного имеет место в первые несколько лет жизни, нам будет непросто чувствовать себя в безопасности во всем многообразии дальнейших жизненных ситуаций. Например, мы становимся убеждены, что с нами что-то не так, или же считаем, что мы недостойны любви и внимания. Мы часто не знаем, кому можно доверять, или даже думаем, что никому доверять нельзя. Эйнсворт сделала вывод, что ребенок с таким типом привязанности в ситуации стресса не будет искать контакта с лицом, оказывающим ему первичный уход. Для таких детей нет особой разницы между их основным опекуном и незнакомым взрослым. Такое отношение складывается из-за того, что дети не знают, поможет ли им хоть кто-то в принципе, и не понимают, кто именно из взрослых сможет предложить им поддержку и защиту.

Чтобы дать вам большее представление об этом типе привязанности, хочу поделиться с вами отрывком истории одной из моих подписчиц.