Итальянская комедия Возрождения

Угуччоне. Добрый вечер. Где Оретта?

Аньола. Шьет наверху.

Амброджо. Не иначе как толстой иглой.

Угуччоне. Помолчите, если можете. Впусти, нам нужно с ней поговорить.

Аньола. Мессер Угуччоне, вам придется обождать: когда хозяина нет дома, мне никого не велено пускать.

Угуччоне. Так вот же твой хозяин!

Аньола. Еще чего! Рогоносец какой-то, а не хозяин.

Амброджо. Черт бы тебя побрал! Кого хотела, того пустила.

Аньола. Охота мне с пьяницей разговаривать!

Амброджо. Ничего не попишешь, придется ломать дверь.

Угуччоне. Ну и осел же вы! Наказываете никому не открывать, а потом сами удивляетесь, что ваши наказы выполняют.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Мадонна Оретта, мессер Амброджо и Угуччоне.

Оретта. Кто это там внизу? О брат мой, добро пожаловать!

Амброджо. Вот она, Угуччоне, эта добродетельная женщина!

Оретта. Что там еще за рогоносец?

Амброджо. Ты не обозналась, приняв меня за рогоносца, ибо сама и наставила мне рога, негодница! Где любовник, который недавно был с тобой в комнате?

Оретта. Так вы мессер Амброджо, мой муж? Благодарение Господу, сегодня мой брат, полагавший, что выдал меня за адвоката, увидит, кого я получила в мужья. Мой любовник наверху. Фабио, идите сюда!

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Мадонна Оретта, мадонна Вьоланте, переодетая мужчиной, мессер Угуччоне и Джаннелла.

Оретта. Идите сюда, Фабио. Вот полюбуйтесь. Он?

Вьоланте. Что случилось, старый дурак?

Амброджо. Случилось то, что Бог тебя накажет, злой юноша. Ты зачем приходил в мой дом?

Вьоланте. За тем же, зачем ты вырядился в эту дурацкую одежду, которая как раз по тебе; за тем же самым, чем ты собирался заняться в доме мадонны Анфрозины, любезный сердцеед.

Джаннелла. Черт подери! Прогулочка-то наша боком выходит.

Амброджо. Я с тобой не желаю разговаривать. Я к вам обращаюсь, Угуччоне, убедились, что я говорил правду? Перед вами любовник вашей сестры. Быть может, она устыдилась показать его нам? Теперь вы видите, кто она?

Оретта. Брат мой, он спрашивает у вас, кто я, а вы послушайте лучше, кто он. Этот почтенный человек, который в его годы и при его занятии мог бы служить примером для Пизы, влюбляется направо и налево и уходит на всю ночь в этом наряде, в коем вы его видите. И поскольку мне это надоело, я, зная, что нынче ночью он отправился к даме, послала за этим моим любовником и устроила так, чтобы, воротясь домой, он услышал, что я в комнате с мужчиной, и, разозленный, в платье, в котором ходит предаваться безумству, побежал за вами и сам же показал вам то, чему, расскажи вам об этом я, вы бы, знаю, не поверили. Теперь вам известно его отношение ко мне. А чтобы понять, кто мой любовник, глядите. (Дай сюда бороду.) Узнаете мою сестру? Ну что, видели, мудрый доктор, кто мой любовник?

Джаннелла. Господи, так это ж мадонна Вьоланте!

Угуччоне. Мессер Амброджо, дело обстоит иначе, чем вы мне говорили. Провинились и заслуживаете наказания вы. Стыдитесь, старый осел!

Амброджо. Я слышал скрип кровати и пыхтение.

Вьоланте. Не устрой мы этого представления, нам было бы трудно вас разоблачить. Кабы моя сестра меня послушала, я бы вас по-другому наказала. Брат мой, ваше дело позаботиться о том, чтобы этот слюнявый старик перестал глумиться над бедняжкой.

Амброджо. У меня есть свидетель. Вот он.

Оретта. Хорошо. Спросим его. Скажи-ка, Джаннелла, ты видел, чтобы кто-нибудь входил в дом?

Джаннелла. Я не видал, я не видал, сударыня, нет.

Оретта. Сторожишь ли ты днем и ночью эту дверь?

Джаннелла. Да, сударыня, у меня никто не войдет.

Амброджо. Когда я вернулся, был замок открыт? Когда я поднялся наверх, был кто-то в комнате с ней?

Джаннелла. Сдается мне, хозяин, дверь была в том виде, в каком вы ее оставили. Вы-то уж знаете, что не захотели, чтобы я закрывал. В доме я тоже никого не видел.

Вьоланте. А ежели вы кого-то и слышали, так меня. С чего бы это мне пыхтеть?

Амброджо. Все на одного — ну и пожалуйста! Будь что будет.

Оретта. Погодите. Скажи-ка, Джаннелла, ты сопровождал его нынче ночью в этом платье к дому дамы?

Джаннелла. Говорить, хозяин? Коли на то пошло, врать не хочу — грех это. Да, сударь, то бишь сударыня, и нам худо пришлось, потому как меня всего изранили, а его целую ночь запертым во дворе на холоде продержали.

Вьоланте. Да будет она благословенна, та женщина! Он получил по заслугам. Как вам кажется, Угуччоне, кто из них вправе сетовать и кричать — он или эта бедняжка? Поплачь, бедная, поплачь, облегчи душу. Лучше удавиться — вот мой совет всякой девушке, выходящей за старика, который все равно что собака на сене.

Угуччоне. Мне трудно говорить — в таком я бешенстве. Но черт или кто там тебя побери, старый трус, я тебе всыплю…

Оретта. Ой, Угуччоне, простите его из любви ко мне!