– Думаю, что вы имеете право насладиться моментом, – улыбнулся Чезаре, погладив сидящую рядом Маргариту по голове. – И потом, настало время смены поколений на пьедестале.
Присцилла тем временем, движимая любопытством, толкавшим ее с тех пор, как она узнала о знаменитом торте, листала блокнот, тщательно исписанный аккуратным почерком.
И вдруг перед ней предстал рецепт знаменитого клубничного торта.
– Цветы акации, – прошептала Присцилла. – Гениально. Кто бы мог подумать?
– Луиза настоящий злой гений, – восхищенно добавила Агата.
– Поверьте, не хочу портить вам момент, но где найти в июле еще цветущую акацию? – прагматично поинтересовался Чезаре.
Шесть голов, повернувшись, посмотрели на него с явным снисхождением.
– На вилле «Эдера»! – хором сообщили они, будто это было чем-то само собой разумеющимся.
Тобиа от переполнявшего его возбуждения издал индийский военный клич и принялся танцевать вокруг стола. В следующий миг все дети, и маленькие, и большие, тоже пустились в пляс.
И там, на кухне Вирджинии, пока все остальные, увлеченные безумными танцами, шумно высыпали из комнаты, Чезаре, видя горящие, широко раскрытые глаза Присциллы в нескольких сантиметрах от своих, не смог удержаться. И тогда он медленно протянул руку к этому лицу, такому живому, такому близкому, и бережно коснулся большим пальцем нижней губы Присциллы.
– Я тебя вижу, – тихо-тихо прошептал он.
Глава двадцать первая
Следующим утром после того, что вошло в историю как «Великая находка», Чезаре, сидя на шезлонге во внутреннем дворике, погрузился в третью книгу серии про Каллиопу дель Топацио, «Бегство из твоих рук».
Теперь, когда он купил их все, с тем же успехом можно было и прочитать, тем более что веселили они его изрядно. Привыкнув к книгам совершенно другого жанра, погрузиться в трепетный бархатный мир Каллиопы дель Топацио оказалось приятным разнообразием.