Италия и Византия в VI веке

В пользу же второй версии говорит не только ее значительная распространенность, но и то, что она весьма реалистично оценивает расстановку политических сил как в Италии, так и в империи, и полнее отражает религиозную борьбу того времени. Кроме того, на наш взгляд, весьма важно, что эту версию поддерживает Прокопий в «Тайной истории», где он обычно официальной точке зрения противопоставляет описание скрытых пружин политических событий того времени. Аргументом против тайного сговора Сильверия с готами является также известие о том, что папа Сильверий, несмотря на его клятвы в верности готам, активно содействовал взятию Велисарием Рима (Pro сор. BG, I, 14.5). Итак, и та и другая версия страдают тенденциозностью, а значит и односторонностью.

При современном состоянии источников вряд ли возможно решить окончательно вопрос о том, был ли папа Сильверий тайно связан с готами или его ложно оклеветали враги. Но из сопоставления обеих версий некоторые выводы все же сделать можно.

Скорее всего византийскому командованию было хорошо известно, что папа Сильверий достиг власти при помощи короля Теодата, и поэтому, когда потребовалось по политическим соображениям устранить его с папского престола, против пего было пущено в ход именно обвинение в тайном соглашении с готами, которое должно было выглядеть весьма правдоподобно. А причин для устранения Сильверия, по-видимому, было немало. Прежде всего византийское правительство в столь острый момент борьбы за Италию крайне нуждалось в «покорном» папе, который бы являлся проводником его политики и деятельным помощником Велисария. По-видимому, Сильверий вел себя слишком независимо и вызывал подозрение как ставленник готов. Византийское правительство уже подготовило более послушного кандидата на папский престол — диакона Вигилия. Немалую роль в отрешении Сильверия от власти сыграло также и монофизитское окружение Феодоры, стремившееся взять реванш за поражение, которое оно потерпело в 536 г. в связи с изгнанием патриарха Анфимия. Диакон Вигилий, сопровождавший папу Агапита в Константинополь, по-видимому, обещал Феодоре содействовать в осуществлении ее планов, если она поможет ему стать папой[429]. Но, когда после смерти папы Агапита Вигилий возвратился в Рим, папский престол уже был занят Сильверием. Однако ни клевреты Феодоры, ни сам Вигилий не сложили оружия и продолжали интриговать против Сильверия.

21 марта 537 г. Сильверий был приведен к Велисарию и разыгралась знаменитая сцена, так красочно описанная Анастасием в «Жизнеописании Сильверия». Сильверий был введен в зал дворца Пинцис, где возлежала Антонина, а у ее ног сидел Велисарий. Антонина обвинила Сильверия в измене, папа был схвачен, одет в монашескую одежду и отправлен в ссылку на Восток. Испуганный клир, узнав об низложении Сильверия, в страхе разбежался. 29 марта диакон Вигилий был провозглашен папой. Сильверий же сосланный на один из островов Понта, умер там 2 декабря 537 г.

Для определения политического значения разыгравшихся событий очень важным, но наш взгляд, является сообщение «Жизнеописания Сильверия», о том, что сам Велисарий не верил истинности обвинения, выставленного против папы, «но так как многие (multi) настаивали на этом обвинении, то он испугался» и согласился на низложение Сильверия. Это известие весьма показательно для определения настроения близких к Велисарию политических кругов, которые требовали смещения папы Сильверия, по-видимому, как ставленника готов. С другой стороны, следует обратить внимание и на то, что высшее католическое духовенство даже и не пыталось выступить на защиту Сильверия. Едва ли причиной этому был лишь страх перед византийскими войсками. Католическое духовенство было достаточно влиятельным, чтобы отстаивать свои интересы. Видимо, большинство католического духовенства само недолюбливало Сильверия, насильно навязанного Теодатом, и, будучи против союза с готами, опасалось возможных связей папы с остготской знатью. Поэтому в церковной традиции, нашедшей свое отражение прежде всего в «Жизнеописании Сильверия» и в трудах церковных писателей, так явно чувствуется стремление оградить престиж папского престола от обвинения в союзе с готами. Но вместе с тем католическое духовенство, явно сочувствовавшее установлению в Италии власти восточного императора, не могло примириться и с авторитарной политикой Византии, стремившейся полностью подчинить своему влиянию папский престол. Отсюда и нотки осуждения политики Византии, звучащие, хотя и не очень явно, в «Жизнеописании Сильверия». Однако этим дело и ограничилось, и вскоре римское духовенство признало нового папу Вигилия, ставленника империи.