Италия и Византия в VI веке

Однако, стремясь изобразить картину процветания провинций Италии в правление остготских королей, Кассиодор впадает в явную идеализацию положения рустиков. Так, яркими красками живописуя идиллическую картину богатств и красот природы Бруттия, Кассиодор пишет: «Живут там деревенские жители (rustici), пируя, как горожане; люди с умеренным состоянием (mediocres) наслаждаются изобилием, подобно самым могущественным, ибо ясно, что даже малое состояние недалеко от богатства» (Cass. Var., VIII, 31.5). При всей тенденциозности данного описания жизни рустиков, все же это место из «Варий» Кассиодора привлекает особое внимание упоминанием собственного, хотя и незначительного, состояния у рустиков. Всем сказанным подтверждаются данные эдикта Теодориха о том, что рустики обладали своим хозяйством и некоторыми средствами производства.

Кроме участков земли, которые рустики арендовали у крупных земельных собственников, они могли приобретать свое недвижимое имущество. Так, согласно купчей грамоте, сохранившейся в собрании равеннских папирусов, один рустик, живший на земле Равеннской церкви, купил в 504 г. у аргентария Флавия Василия за 18 солидов участок поля под названием Вегезека, расположенный на территории равеннской округи (Маr., 113). Рустики могли самостоятельно заключать кредитные и торговые сделки. Так, рустик Епифан, живший также на церковной земле, занял у одного богатого гота весьма значительную сумму в 400 солидов, за которую расплачивался работой в имении кредитора (Ennod. Epp., VII, 1).

Правовое положение рустиков отличалось от положения других категорий зависимых людей: колонов, оригинариев и особенно рабов. За насилие, поджог, нарушение прав собственности соседа колоны и рабы наказывались смертной казнью (E. Theod., 61, 97, 104); рустики же, как и низшие категории свободных (humiliores), подвергались лишь телесному наказанию (Cass. Var., VIII, 33. 2). Они лично отвечали перед судом за совершенные правонарушения, господин же не нес за них судебной ответственности (Cass. Var., VIII, 32). Связь рустика с господином в основном ограничивалась поземельной зависимостью; господин имел на личность рустика меньше прав, чем на личность колона; он не мог даже полностью распоряжаться трудом рустика (E. Theod., 150).

Повинности, которые несли рустики в пользу своих господ, видимо, были уже регламентированы. Так, когда упомянутый выше землевладелец Венанций захотел собрать с сидевших на его землях рустиков незаконные поборы, они отказались их платить, а правительство в ответ на настойчивые жалобы и протесты рустиков принуждено было признать их правоту (Cass. Var., II, 13).

Подобное предписание остготского правительства указывает, что рустики платили своим патронам уже определенно фиксированные и освященные обычаем взносы, и в случае незаконных вымогательств со стороны крупных землевладельцев оказывали сопротивление, с которым правительство должно было в какой-то степени считаться, запрещая взыскивать с рустиков незаконные поборы.

Платежи рустиков состояли, видимо, из натуральных и денежных взносов и отработок на земле господина. Так, Венанций, добиваясь получения нужной ему суммы денег, пытался взыскать ее с подвластных ему рустиков в виде денежных платежей (Сass, Var., II, 13). Об использовании же труда рустиков для обработки имений землевладельцев сообщает эдикт Теодориха (E. Theod., 150) и нарративные источники (Ennod. Epp., VII, 1). Труд рустиков имел и в это время наибольшее распространение на королевских землях и в патримониях церкви. В королевских имениях Южной Италии земли обрабатывались преимущественно рустиками под надзором королевских арендаторов-посессоров и кондукторов (Cass. Var., II, 13.1; VIII, 31–33; XII, 5.4; 14.3).

В формуле comitivae patrimonii, приведенной у Кассиодора, указывается, что в обязанности comes patrimonii входит управление наследственными владениями королевского дома и населявшими их рустиками (Cass. Var., VI, 9.2). Рустики патримониальных владений короля подчинялись суду comes patrimonii. В формуле comitivae patrimonii предписывается, чтобы comes patrimonii проявлял по отношению к рустикам, принадлежащим к имуществу королевского дома, твердую власть в соединении со снисходительностью, ибо его обязанностью является защита имущества частных лиц, а не их притеснение (Cass. Var., VI, 9.1–2). Иногда рустики, жившие в патримониях остготских королей, помимо возделывания земли, занимались различными подсобными промыслами: рыболовством, добыванием и изготовлением пурпура и др. (Cass. Var., I, 2.5). Среди земледельцев, обрабатывающих в этот период церковные земли, также было немало рустиков (Ennod., Epp., VII, 1; Mar., 113), но особенно широкое распространение их труд на церковных землях получил в конце VI — начале VII в.