Ицзин. Книга Перемен

Здесь триграммы ли и кань уподоблены солнцу, в котором противоположное, иньное начало скрыто в образе ворона и луны, в последней же противоположное ей янное начало скрыто в образе жабы (см. 1-е четверостишие II части). Как уже говорилось выше (см. комментарий к 4-му стиху I части), в практике внутренней алхимии достижение бессмертия связывалось с изменением направления потоков энергии в теле на противоположное: инь ци направляется вверх, а ян ци – вниз. Их встреча, ведущая к образованию эликсира, должна произойти во втором киноварном поле (он же «желтый двор» – хуан тин). Эта идея, собственно, и выражена в тезисе о перемене знака триграмм ли и кань. Это и есть «желтый путь» (хуан дао), путь следования природе и инь ци, и ян ци, когда инь ци, скрытое в ян (истинная вода), используется для плавки ртути, а ян ци, скрытое в инь (истинный огонь), используется для плавки свинца. Адепт, не понимающий этой взаимообращаемости, подобен человеку, пытающемуся охватить весь горизонт, смотря на него через бамбуковую трубку, т. е., другими словами, пребывает в шорах.

Соответствует стиху гексаграмма «смирение» (цянь), состоящая из триграмм гэнь и кунь.

[32(16)]

Из самого сердца триграммы «вода»
возьми ее крепкую суть;

Ей замени во дворце триграммы «огонь»

внутреннее инь ее утробы.

Она превратится в триграмму «небо»,

плоть ее воссоздастся;

Способность сохранять и скрывать,

прыгать, взлетать –
все проистекает из сердца.

Следует напомнить, что триграммы цянь (небо,) и кунь (земля,) рассматриваются как субстанции (ти) триграмм ли (огонь,) и кань (вода,), которые считаются их функциями (юн). Согласно прежденебесному порядку («схема Фу-си») цянь и кунь соответствуют югу и северу и первенствуют, а ли и кань – востоку и западу и подчиняются. Согласно посленебесному порядку («схема Вэнь-вана») цянь и кунь соответствуют юго-западу и северо-западу и подчиняются, а ли и кань – югу и северу и первенствуют. Внутренняя алхимия, направленная на обретение бессмертия, стремится, исходя из закономерности посленебесного порядка, восстановить несущий бессмертие прежденебесный порядок. Эта установка внутренней алхимии и отражена в комментируемом четверостишии. Символически она выражена в операции с чертами триграмм. Так, если взять центральную сильную черту из триграммы «вода» (кань) и поместить ее на место слабой центральной черты триграммы «огонь» (ли), то получится триграмма «небо» (цянь), состоящая только из сильных черт. На уровне практики внутренней алхимии это выражается в использовании иньных пневм для создания нового бессмертного тела, состоящего уже только из ян ци. Залогом возможности этих манипуляций с пневмами согласно Чжан Бо-дуаню является природа сердца (синь) человека, микрокосмического выражения Дао, которое, будучи стержнем, осью, пружиной организма, ответственно как за инь ци (скрытое, хранящееся), так и за ян ци (прыгающее, взлетающее) и может контролировать их.

Стиху соответствует гексаграмма «вольность» (юй), состоящая из триграмм кунь и чжэнь.

[33(17)]

Из «грома» исходит ртуть-дракон –
это область триграммы «огонь»,

Из «водоема» рождается тигр-свинец –

это сфера триграммы «вода»;

Поэтому совокупны две сущности те,

ведь дитя порождает мать,

Целостность пяти стихий непременно должна

вступить в самый центр.

Это четверостишие развивает и конкретизирует идею предыдущего стиха.