Юбилейное Вече

Александр идёт по цеху, давным-давно ставшему для него вторым домом; он идёт вдоль конвейера, видит занятых трудом людей, большинство из которых так же давным-давно стали ему родными. С ними и с их соратниками в других цехах прожита большая жизнь, испытаны взлёты и падения. Он помнит, как рабочие цеха в давно ушедшие времена не отпускали его в директорство и как эти же рабочие протестовали против его снятия с директорской должности. Снятия под предлогом ротации кадров, на самом же деле в связи с его статусом беспартийного. Он помнит, как все они вместе успешно боролись за неизменное перевыполнение планов, как гордились своими успехами и крошечными, но значимыми и часто повторяемыми поощрениями. Он помнит, как все они своим самоотверженным трудом и с чистым сердцем боролись за мир во всём мире, не жалея здоровья, не считаясь со временем. Он помнит монотонную заданность одноцелевой идеологии правящей партии, закостеневшей в стремлении осчастливить планету за счёт средневзвешенной и безвыездной жизни одной шестой её части. Он помнит тупость и чванство немалого числа партийных бонз всех уровней, превращавшихся, по определению его отца, убеждённого коммуниста, в «партийную муть». Он помнит, с каким энтузиазмом заводчане поддержали перестройку. И помнит горькое разочарование людей, когда долгожданные реформы потрясли их своей несправедливостью, а признательность к реформаторам сменилась ненавистью и презрением к теневым маргиналам из их среды.

Заводчане сообща, единым фронтом отстояли свою маленькую, по масштабам Российска, независимость. Условную, конечно, в масштабах страны, но всё же действенную и эффективную для своего коллектива. Смелов всё помнит. И знает: память эту сохранит в своих преемниках, в смене заводских поколений.

Александр идёт вдоль конвейера. Вглядывается в сосредоточенные лица. Умные головы, покрытые фирменными беретами, склонились к движущимся с технологической скоростью столам конвейера. Красивые рабочие руки, востребованные всем цивилизованным миром, споро выполняют точные движения сборки новых, сложнейших изделий, закладывают фундамент технического прогресса страны, благополучия народа. Пожалуй, во всём этом – в прогрессе, благополучии, востребованности – дополнительные факторы борьбы за социальную и экономическую независимость завода от алчущих ставленников олигархии. Это всё – ещё толчок в ускорении задуманного Смеловым дела. Он давно вынашивает мысль об интеграции завода с подобными ему предприятиями страны, выстоявшими в битве с криминальными реформами. С предприятиями, тождественными не столько технологически, сколько близкими в социально-экономических деяниях и родственными по нравственным качествам людей, в них работающих. В такой интеграции, считает Смелов, залог успешной борьбы с негативами реформ и трамплин к эффективному использованию их положительных процессов.

Смелов давно начал осуществлять свою идею. Её сторонников оказалось немало. В определённых чертах она уже воплотилась в концерне «Рос-Демос». Мощь социально ориентированного, пока только производственно-коммерческого объединения стала всем очевидной. В злобном желании преградить путь новым импульсам его развития, в алчных позывах его обуздать и присвоить-приватизировать демонова власть рвала и сковывала всё лучшее из реформ, всё то, что способствовало созданию народных концернов, подобных «Рос-Демосу».

Смелов остановился около поста отдыха сменного звена монтажниц. На «перекуре» было звено Елены Ермаковой, одной из лучших потомственных монтажниц завода, острой на язычок красивой женщины лет тридцати. Монтажницы сидели в удобных креслах, окружённые цветочными клумбами. Пили чай с мёдом пасеки подшефного совхоза. Александр поздоровался, сел в свободное кресло. Поговорили о домашних делах, о строящихся детсаде и производственном училище для заводчан и их детей. Директор рассказал о ходе строительства, подтвердил, что детсад начнёт работать через месяц, училище – в следующем учебном году.

Женщины были довольны ответами своего руководителя, но чувствовалось: сейчас их в большей мере тревожит другое.

– Александр Дмитриевич, – заговорила Галина Васильевна, одна из ветеранов завода, – что будет с нашими акциями, когда прекратится на них охота? Нам проходу не дают всякие купчики и у завода, и дома. Как только эти мерзавцы наши адреса узнают? Но даже не в этом главные опасения. С купчиками мы справляемся сами; спасибо, что вы нам глаза на цель их действий вовремя открыли. Нас сейчас волнует то, что печать, радио, телевидение вновь стали обливать грязью избранное нами заводское руководство. Вас пока напрямую не трогают, по всей видимости, опасаются, но мы-то понимаем: метят они именно в вас.