Юг в огне

— А помнишь, Прохор тогда рассказывал нам, что он на вокзале встретил одного знакомого бантиста из Платовской станицы, по фамилии Буденный?

— Ну, разве это очень интересно, — наморщила она нос.

— Ну, так вот, — усмехнулся Константин. — Этот Буденный — гроза края там… Организовал конный отряд большевиков, делает налеты на наши тылы, много побил наших… Ну, и я ему дал духу, — хвастливо проговорил он, косясь на Чернышева. — Правда, в этом бою я человек двести, наверно, убитыми потерял…

— Двести сорок пять, — поправил адъютант.

— Ну, Воробьев, — усмехнулся Константин, — ты любишь уточнять.

На улице вдруг грянула музыка. Все бросились к окнам. По мостовой по три в ряд ехали вооруженные всадники со сверкающими на солнце офицерскими золотыми погонами.

— А-а! — воскликнул Константин. — Это дроздовцы. Вон смотрите, господа, впереди едет толстый усатый офицер. Это и есть сам полковник Дроздовский. Герой! Молодец!.. Спасибо ему. Он помог нам Новочеркасск взять. Ну, итак, господа, с дороги отдохнем… А потом пойду к начальству получать распоряжения…

VI

Жить в Новочеркасске становилось покойнее. Теперь уже здесь не слышно было гула сражений. Говорили, что у атамана Краснова теперь армия насчитывала уже до тридцати тысяч человек. В городе теперь появилось много новых лиц. На улицах шумели фланирующие нарядно одетые люди.

Веру одолевали тщеславные мысли. Она знала, что Новочеркасск был городом казачье-дворянской аристократии. Здесь много жило семей заслуженных отставных генералов, полковников, донских помещиков, чиновников войсковых учреждений. Все они издавна были знакомы между собой, запросто бывали друг у друга, устраивали балы, вечера. Теперь, когда Константин стал командовать полком и скоро должен получить чин полковника, Вере казалось, что они с мужем вполне заслужили право быть принятыми в этом обществе. Ей очень хотелось быть наравне с казачьими аристократами, бывать в их домах, хотелось, чтобы с ней считались, восторгались ее красотой.

Но увы! Это были только несбыточные желания. Круг этих людей был для нее недоступен. При всех своих усилиях и попытках она никак не могла проникнуть в дома казачьей аристократии.

— Костя, вот мы живем с тобой и в Новочеркасске — столице донского казачества, — однажды сказала Вера.

— Ну, так что?

— Ты человек уже не молодой…

— Но, котик, это еще не старость… Я еще…

— Слушай, Костя, правде надо смотреть в глаза прямо. Ну, ясно, ты человек уже поживший. Скоро ведь и на пятый десяток перевалит…

— Ну хорошо. А что ты этим хочешь сказать?

— Я хочу сказать то, что ты уже не маленькое положение занимаешь. Командир полка, да и чин солидный! Может, скоро полковником будешь…

— Не может, а точно, — приосанился Константин. — Я верю, что при своих способностях и большего достигну.

— Уж не серьезно ли ты имеешь в виду стать генералом? — засмеялась она.

— Плохой тот солдат, который не мечтает стать генералом, — рассмеялся и Константин.

— Ох ты, мой генерал! — похлопала она его ладонью по щеке. — Из тебя выйдет такой же генерал, как из меня полководец…

— Нет, ты не смейся, — сказал он серьезно. — Сейчас наступил именно такой момент, когда умные люди могут многое сделать… Милочка, — привлек он ее к себе, целуя. — Верь своему Косте. Клянусь тебе всем для меня дорогим на свете, — страстно проговорил он, — я добьюсь многого в жизни. Очень многого!.. Сейчас в мутной водичке много рыбки можно поймать… Я ведь знаю, о чем ты сейчас хотела говорить…

— А ну-ка?

— О том, чтобы нам занять в обществе подобающее положение. Не так ли?

— Ох ты! — изумилась она. — Я не предполагала, что ты такой проницательный. Ты, пожалуй, мои мысли можешь читать. Надо тебя остерегаться…

— Так вот, милочка, не беспокойся. Ты займешь в высшем свете подобающее положение, в этом будь уверена. Я добьюсь этого. С Константином Ермаковым будут считаться… Митрофан Богаевский ведь тоже был учитель, как и я. А вот, однако, он у атамана Каледина был правой рукой, заместителем войскового атамана… Это, девочка моя, не шутка. А чем, спрашивается, я хуже его?.. Ораторскими способностями меня тоже бог не обидел… Да и здесь есть, — похлопал он себя по лбу. — Только надо уметь приспособиться и использовать как надо надлежащий момент. Пойми, глупышка!..

Константин замолчал. Глубоко задумавшись, он несколько раз прошелся по комнате, затем снова подошел к жене.

— Знаешь что, Веруська, давай вместе добиваться своего счастья… Ты такая красивая, обаятельная, просто прелесть… Давай так уговоримся, когда это надо в интересах нашего общего дела, — ты флиртуй, околпачивай дураков, на которых я тебе буду указывать… Иногда влюбленный становится глупее идиота. Поняла? Только, флиртуя, слишком далеко не заходи. Ты уж у меня кокетка, умеешь великолепно за нос глупцов водить…

— Ну хорошо, а ты ревновать не будешь?

— Так зачем же ревновать, когда ты с моего ведома все будешь делать?.. Так что у нас с тобой все еще впереди… Одного только не хватает, — с грустью произнес он.

— Ты опять о ребенке? — спросила Вера.

— Да. Хочу ребенка.