Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

Всем этим планам Цезаря не суждено было сбыться. Вместо того чтобы вернуться домой за вторым консульским сроком, отпраздновать триумф, провести игры в память о своей дочери и получить высокое общественное признание наравне с Помпеем, он вернулся как мятежник. Недруги Цезаря строили совсем другие планы на его возвращение, и Помпей постепенно склонялся на их сторону. Были попытки переговоров и неоднократные предложения компромисса, но в конце концов оказалось невозможно найти условия, которые бы устраивали обе стороны. Упрямство, гордыня и подозрение, а в некоторых случаях и глубокая личная вражда способствовали этому расколу. Со стороны Цезаря присутствовал также неоправданный оптимизм, основанный на убеждении, что его противники пойдут на попятный. Некоторые предвидели возможность гражданской войны больше чем за год до ее начала, но лишь немногие из главных участников действительно хотели ее. Большинство, включая Цезаря и Помпея, постепенно и неохотно сползали к ситуации, в которой больше не оставалось приемлемой альтернативы. Очень трудно судить о том, когда война наконец стала неизбежной. Гражданская война разразилась не из-за государственных проблем или конфликта идеологий, а из-за личной позиции и уязвленного самолюбия нескольких виднейших граждан, прежде всего Цезаря. Впоследствии, особенно при правлении римских императоров, некоторые комментаторы утверждали, что Цезарь с самого начала рассчитывал на государственный переворот и восстановление древней монархии. Современные свидетельства не подтверждают этого, а действия Цезаря определенно не дают намека на существование подобных планов. Цезарь жаждал мирного возвращения в Рим и хотел занять важный государственный пост. Он хотел, чтобы его престиж и влияние были признаны всеми сенаторами, даже теми, кто его недолюбливал. Необходимость прибегнуть к вооруженной силе для защиты своей позиции была признаком политического поражения как для Помпея, так и для Цезаря [4].

СОЮЗ РАЗОРВАН

Давление на Цезаря нарастало постепенно. В 55 г. до н. э., когда Катон осудил его действия против усипетов и тенктеров, он не мог надеяться, что сенат последует его предложению и действительно отдаст проконсула в руки мстительных германцев. После совещания в Луке триумвират был восстановлен и Помпей, Красс и Цезарь — особенно первые двое, поскольку они находились в Риме, — стали слишком грозной силой для любой оппозиции. Желание Домиция Агенобарба сместить Цезаря с поста командующего в Галлии было заблокировано без особого труда. Смерть Юлии ослабила связь между Цезарем и Помпеем. Гибель Красса привела к существенному сдвигу равновесия, так как многие влиятельные люди находились в долгу перед ним, получая от Красса денежные ссуды и пользуясь его влиянием. Его единственный выживший сын Марк был слишком молод и не обладал способностями своего отца, чтобы возглавить организованную старшим Крассом сеть клиентов и политических союзников. Некоторые из этих людей примкнули к Помпею, а другие к Цезарю, но новые связи не могли мгновенно стать такими же прочными, как с Крассом, приложившим много усилий для увеличения своего политического капитала и материального богатства. Многие критики Цезаря в прошлом также проявляли враждебность к Помпею, чье назначение единственным консулом в 52 году по петиции Бибула, поддержанной Катоном, не имело прецедентов в римской истории. Катон подчеркнул свою личную независимость и прямо сказал Помпею, что он поддерживает его кандидатуру ради блага Республики, но это не подразумевает какой-либо дружбы между ними. Это несомненно было причиной неудачи Катона на консульских выборах. Впрочем, благодаря своему новому браку и готовности восстановить порядок в государстве Помпей на время стал более приемлемой фигурой для многих ведущих сенаторов. Их называли «добрыми людьми» (boni) или иногда «лучшими людьми» (optimati), и они происходили главным образом из самых аристократических семей. В 52 г. до н. э. они добровольно поддержали Помпея, чтобы обуздать насилие, подрывавшее основы общественной жизни в городе, — особенно потому, что за исключением Милона практически все жертвы новых судов, учрежденных Помпеем, были сторонниками Клодия. Катон даже говорил, что Милона следует оправдать как человека, который хорошо послужил Республике, избавив его от опасного соперника [5].