Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

В Риме существовала старинная традиция распределения земель для граждан под руководством политиков-publicani, возникшая задолго до братьев Гракхов. Аграрный закон Цезаря был краеугольным камнем его законодательной программы в 59 году до н. э., а теперь, получив большую свободу действий, он приступил к гораздо более масштабным реформам в этом направлении. Он вознаградил своих солдат, а также убрал из Рима потенциально мятежную часть населения и дал людям средства для прокормления своих семей. В политическом отношении он выиграл от этого, и многие оказались у него в долгу, и в то же время предпринятые меры значительно увеличили численность зажиточных граждан.

Нет причин сомневаться, что Цезарь и многие его современники считали программу колонизации благом для государства. Даже Катон в 59 году до н. э. полагал, что единственным недостатком аграрного закона, представленного Цезарем, было авторство этого закона. С учетом грандиозного масштаба новых проектов, их предстояло осуществлять в течение долгого времени. Сам Цезарь успел воплотить в жизнь лишь незначительную часть своих планов. Амбициозный проект по осушению Помптинских болот так и не продвинулся дальше теоретического этапа, но он указывает на замыслы по дальнейшему расширению сельскохозяйственных земель и обеспечению более или менее достойных условий жизни для большого количества римской бедноты. Другой так и не осуществленный план предусматривал изменение русла Тибра, что обеспечивало более удобный доступ к воде и защищало некоторые районы города, подверженные весенним разливам [9].

Армейские командиры, особенно трибуны и центурионы, тоже оказались в выигрыше от распределения земель. Наиболее выдающиеся сторонники Цезаря получили высокие должности, и это привело к ряду изменений в традиционном устройстве римской магистратуры. В 47 году Цезарь увеличил численность преторов с восьми до десяти человек. Осенью следующего года ему не хватило времени для проведения большинства выборов между возвращением из Африки и отправкой в Испанию. Поэтому по возвращении из Испании в октябре 45 года он избрал 14 преторов и 40 квесторов до конца года и 16 преторов и еще 40 квесторов, которые должны были занять свои посты с 1 января 44 года. В то же время он сложил с себя консульские полномочия за 45 год, когда он занимал этот пост в отсутствие коллеги — точно так же, как Помпей в начале 52 года до н. э. Его легаты Фабий и Требоний были избраны временными консулами до конца года.

Хотя сенат наделил Цезаря правом назначать магистратов, он довольствовался направлением рекомендаций, которые зачитывались вслух на соответствующем собрании. Судя по всему, его протекция всегда оказывалась успешной, и другие претенденты не осмеливались выставлять свои кандидатуры. Формальности до некоторой степени были соблюдены, но нескрываемое желание Цезаря возвысить своих многочисленных сторонников противоречило старинной традиции. Когда Фабий Максим ушел посмотреть театральное представление и был объявлен консулом, несмотря на свое отсутствие, собравшиеся якобы вскричали: «Он не может быть консулом!». Цезарь узнал об этом, когда председательствовал на собрании триб, которому предстояло избрать квесторов на следующий год. Вместо этого он распустил собрание, затем заставил избирателей снова собраться уже в качестве центуриатной комиции (собрание центурий) и проголосовать за нового консула. В тот же день после полудня был избран другой его легат, Гай Каниний Ребилий, чей срок на посту консула таким образом продолжался не более нескольких часов. Неделю спустя Цицерон пошутил, что «в консульство Каниния никто не успел даже позавтракать. Впрочем, при нем не случилось ничего плохого, ибо он проявил такую невероятную бдительность, что за все время, пока был консулом, ни разу не ложился спать». Говорили, что он советовал всем своим знакомым поскорее пойти и поздравить Каниния, прежде чем тот покинет свой пост. С другой стороны, в частных беседах он признавался, что это повод скорее для слез, чем для смеха [10].