Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

Через несколько недель после убийства один из сподвижников Цезаря пришел к мрачному выводу, что «если Цезарь при всей своей гениальности не смог найти выхода, кто сможет это сделать?». Его предсказание о мятеже в Галлии сразу же после известия о гибели Цезаря оказалось совершенно необоснованным, но он был прав в предположении о том, что гражданская война вскоре возобновится с новой силой. Антоний встал на путь борьбы с заговорщиками. Октавиан, получивший официальное усыновление по завещанию Цезаря и теперь носивший имя Гая Юлия Цезаря Октавиана, проявил замечательную инициативу и уверенность для восемнадцатилетнего юноши: призвав под свои знамена ветеранов приемного отца, он стал важной фигурой, которую больше никто не мог игнорировать. Сначала он выступал в сенате против Антония, но потом дальновидно рассудил, что с консулом можно будет поквитаться после победы над заговорщиками, и присоединился к Антонию и Лепиду во Втором триумвирате. Новая война заставила забыть о милосердии Цезаря и по своей жестокости больше напоминала борьбу между Марием, Цинной и Суллой. Через три года практически все заговорщики были разгромлены и погибли, а некоторые сами покончили с собой. Сенаторское и всадническое сословие подверглось такой чистке по проскрипционным спискам, о какой не мечтал даже Сулла. Со временем Лепид был оттеснен на обочину политической жизни и провел остаток дней в изгнании, пока Антоний и Октавиан боролись за господство над Римом. Последнему было лишь 32 года, когда разгромленный Антоний и Клеопатра совершили самоубийство, сделав его единственным правителем огромной империи. Рим снова стал монархией, хотя ненавистное слово «царь» не употреблялось, и на этот раз перемена оказалась долговечной. Октавиан принял имя Август и выказал больше умения в маскировке своей абсолютной власти, чем его приемный отец. Отчасти это было причиной его успеха, но безжалостность в истреблении и общая усталость от междоусобиц римлян, более десяти лет страдавших от непрерывного кровопролития, помогли убедить элиту, что будет лучше примириться с владычеством Октавиана, чем вернуться к гражданской войне [23].

ЭПИЛОГ

И кровь, и гибель будут так привычны.

Ужасное таким обычным станет,

Что матери смотреть с улыбкой будут,

Как четвертует их детей война,

И жалость всякую задушит дикость.

Шекспир, «Юлий Цезарь», акт III, сцена I

Цезарь родился в республиканском государстве, уже подверженном внезапным и кровавым всплескам политического насилия. За время его жизни насилие достигло небывалых ранее масштабов, и его собственная гибель стала лишь одним из эпизодов в чрезвычайно бурном периоде римской истории. Смерть Цезаря была жестокой и полной внутреннего драматизма, но лишь очень немногие из его современников умерли от естественных причин. Время обошлось с женщинами милосерднее, чем с мужчинами, хотя Клеопатра стала исключением в этом, как и во многих других отношениях. Последователи Сатурнина были истреблены, когда Цезарь находился в младенчестве, Союзническая война разразилась, когда он был ребенком, а годы его взросления сопровождались бурями гражданской войны. Борьба между Суллой и его противниками стоила римской элите таких потерь, каких она не несла со времен войны с Ганнибалом. Но на этом дело не закончилось. Восстание Лепида в Италии вскоре было подавлено, но Серторий в Испании вел умелую оборонительную войну и потерпел поражение лишь после нескольких лет ожесточенной борьбы. Потом был заговор Катилины; после этого Клодий, Милон и многие другие, менее значительные деятели прибегали к насилию для удовлетворения своих личных амбиций задолго до того, как Цезарь перешел через Рубикон. Все это время Республика вела войны за рубежом, а ошеломительные первоначальные успехи Спартака породили глубокие опасения в обществе, сильно зависевшем от рабского труда. Кровопролитие, которое стало результатом разногласий между группами влиятельных римлян, вероятно, было еще более страшным, чем много лет спустя, когда Антоний и Октавиан сначала разгромили заговорщиков, а потом вступили в схватку друг с другом.