Юная Спасительница (СИ)

— Ох, блять, Челл, да ты чертов прорицатель! — поглядывает на протирающего столешницы Карла, который на раскатистый вопль лишь дрогнет и усерднее трет одну точку, словно в попытах подслушать и не выдать себя. — Знаешь ли, нянькой я подрабатываю, вот и решил присмотреть за двумя неопытными тинейджерами.

Времени пускать шпильки нет, как и желания. Я спокойно отнимаю у отца тарелку с лакомством и бросаю в рот выколупанные орехи и сухофрукты. В этот момент, когда на зубах похрустывает миндаль, ловлю себя на параноидальной мысли: «А вдруг Карл услышит?»

Лоуренс, угомонись, тебе нечего скрывать. Тогда почему ты боишься, что этот придурошный вынюхает, о чем вы шепчетесь?

— А если опустить сарказм? — изможденно отзываюсь.

— Я так не умею, но попытаюсь, — недовольно воззираясь на отнятую тарелку и заглядывая мне в рот, отец бубнит под нос: «Хрен с ним, я не голоден». Посматривает на Карла и произносит несколько слов: — Челли, дорогая… сначала ты защищаешь этого парня. Потом, как настоящая оторва, валишь за ним аж в другую общину, зная о наказании. Вы с Карлом неплохо общаетесь, и мне правда хочется понять, что же между вами творится.

— Какая-то херовая методика узнать нас поближе…

— Не соглашусь. Понаблюдав со стороны, я пришел к выводу, что вы слишком тесно общаетесь как для недавно подружившихся детишек.

— Только не заводи шарманку о чувствах. Между прочим, ты не позволяешь мне общаться со своими людьми — не удивительно, что твоя дочь так много времени проводит с единственным знакомым ей сверстником.

— Твоя «дружеская» привязанность к Карлу сделает тебе больно. Попомни мои слова, когда увидишь его с какой-нибудь другой девчонкой.

— Попомни мои блядские слова, — невнятно кривляю отца за его же спиной. — О какой любви идет речь, если все, что забивается в уголки разума — выживание.

Рука с опаской касается простреленного плеча. Примечаю ноль реакции на некогда обжигающее касание, которое становится напористее. Плавно пробираюсь к обнаженной спине, нащупываю пошерхлые бугорки на коже. Я словно возвожу памятник из пройденных этапов:

«О, этот появился после побега от стрелка! А этот — в бое с мародером, когда упала на осколки стекла…»

Поворачиваюсь к зеркалу затылком и через плечо устремляю взгляд на простирающиеся вдоль всей спины шрамы. Те, что поменьше, затянулись и их почти не видно, а те, что глубже, напоминают о себе отвратительными розовыми рубцами. Не то чтобы я комплексую, но столько шрамов по всему телу — сомнительное удовольствие.

Замираю, когда доносящийся снаружи гул стихает; еще секунду назад я остро реагировала на каждый звук, стараясь определить его отдаленность и прикинуть, когда же там окажется Дуайт.

Грохот в дверь, от которого я невольно прикрываю грудь. Почему-то сомнений не возникает, и я вихрем стягиваю с тремпеля футболку, на ходу просовываю голову в нее. Поднимаю подбородок, затягивая молнию куртки. Ноги чуть ли в узел не завязываются.

Дуайт распахивает дверь первее, чем я дотрагиваюсь до ручки. Замечая, как я в спешке наряжаюсь и оправляю тряпье, он смущенно улыбается.

— Извини, что отвлекаю, но на горизонте вот-вот появятся твои друзья. Более подходящего момента быть не может.

— Я готова, — на секунду замираю и смотрю в пол, пытаюсь вспомнить, а с чего же начались водные процедуры: — Решила перед побегом принять душ. Никогда не знаешь, когда подвернется случай. К тому же, это расслабляет.

— Не сомневаюсь, — скептически косится на меня, и по его мимике ясно, что он обеспокоен более насущными делами, нежели обсуждением моего дня.

Кровавое зарево заката обязует подсуетиться, и Дуайт, вскидывая бровями, наклоняет голову в сторону дверного проема.

Да уж, недвусмысленный намек.

Перекатом с пятки на носок, продвигаюсь к выходу из жилья. Жаль, его покидать: в конечном итоге, декор и уют пришлись мне по вкусу. В отличие от здешних обитателей.

Дуайт закрывает за нами дверь и оглядывается по сторонам.

— Клетку я оставил открытой. Одну схему аванпостов передал Рику, вторая по-прежнему у тебя?

Киваю и удосуживаюсь экспонировать свернутый в несколько раз рулон бумаги. Не сбивая шагу, я перевожу дыхание и беспокою Дуайта вопросом:

— Если что-то пойдет не по плану и все останутся целы, отец обязательно поднимет тему открытой клетки. Ты придумал… кхм, так называемый алгоритм действий?

— Нет. И не собираюсь. Я очень надеюсь, что именно сегодня вся эта каша и закончится.

Притормаживает. Дуайт потирает выпуклый лоб и наконец проговаривает:

— На месте.

Стягивает липкий от грязи полог, прикрывающий решетину клетки. За прутьями показывается чумазое лицо Дэрила.

— Где Карл?! — грянет сердитость, к которой подоспевает румянец обурения. Я уже промышляю вцепиться в Дуайта и начать выпытывать, какого черта он все не обустроил, как обещал. В нескольких метрах от меня показывается фигура со шляпой.

— Я тоже скучал, — выпаливает бесцветным голосом Граймс-младший.

— Правда?

Молча соглашается. Как по команде мы с Карлом поднимаем глаза на Дуайта, шипящего, как жир на сковороде: