Юная Вики

Это был степенный, невысокого роста человек с правильной речью, очками без оправы и аккуратным венчиком седеющих волос на испещренном веснушками черепе. Он был также первым официальным проверяющим, который прибыл с довольно щекотливой миссией убедиться, что экспедиция действительно делает свое дело, а не напрасно растрачивает отпущенные на нее средства. Его лицо просто светилось официальностью.

Умеренный переполох, вызванный его приездом, вскоре прошел, они вновь вернулись к своим тщательным, кропотливым поискам. К концу третьей недели, когда их усилия все еще не увенчались успехом, лицо Гранта Фэрфакса начало мрачнеть.

В один из дней после полудня, когда дух уныния охватил уже всех участников экспедиции, Серабим Бен Али, десятник, взволнованно замахал руками и разразился ломанной английской речью:

— Моя спорить, еще один ложный тревога.

Вики и оказавшийся рядом Лоренс бросились к группе людей, которая собиралась возле высокого араба. Грант стоял на коленях в траншее и осторожно разгребал землю руками. Не в силах сдержать нетерпение, Вики наклонилась над ним.

— Не загораживайте свет, — он предостерегающе поднял руку, и она отступила назад. — Разыщите профессора. Быстро!

Она бросилась на поиски. Профессор беседовал с мистером Свендсеном, и они резко прервали разговор, когда Вики, тяжело дыша от возбуждения, бросилась к ним. Ей показалось, что в холодных серых глазах гостя мелькнуло раздражение, но ее новость была слишком важна, чтобы стоило обращать внимание на возможное недовольство Генри Свендсена.

Когда профессор добрался до места раскопок, ему помогли спуститься в траншею. Через несколько минут она услыхала, как Грант сказал:

— Ну что, будем продолжать?

Затем последовал слабый, едва слышимый ответ:

— Конечно. Непременно.

Работа возобновилась с удвоенной скоростью, вся экспедиция в полном составе трудилась, пока наступление ночи не заставило людей разойтись. Им повезло в том, что под ними были залежи не многослойного типа. В этом случае сплошное рытье траншей могло нарушить аккуратную последовательность слоев, образованных зданиями различных исторических периодов, из века в век возводимых на одном и том же месте.

Постепенно из-под земли показался огромный постамент, и археологи ликовали. Это было только начало. Еще через три дня обнаружился другой постамент, в точности похожий на первый.

Затем, после столь многообещающего начала, удача, казалось, покинула их. Кольцо траншей и боковых ответвлений ширилось, но новых находок не было.

В один из вечеров, когда они, пыльные и усталые, собрались в столовой, Финч сказал:

— Я думаю, мы пошли по ложному следу.

Он выудил из кармана карандаш и принялся что-то чертить на столе.

— Вот, смотрите, что я думаю. Наши два постамента так далеко стоят друг от друга и так велики, что я даже не представляю, что они могли изначально поддерживать, разве что какую-то гигантскую арку. Подобная арка есть в одном из дворцов Ктесифона, древнего города, расположенного неподалеку от Багдада. Ряд ученых еще считает, что она была задрапирована занавесом необычайной красоты. Но здесь, — Финч сделал паузу и нахмурился, — здесь слишком близко расположен склон. Слишком неправильный угол. Я тут все думал над своей картой. Помните, когда мы были детьми, мы разглядывали такие хитрые картинки в комиксах? Переворачиваешь ее и видишь, что в ней спрятана другая картинка. Понимаю, что это звучит дико, но у меня есть предчувствие, что если мы попробуем перевернуть наш план вверх ногами и подумаем над ним, то что-нибудь обязательно получится.

— Принесите планы и фотографии, Финч, — сказал Грант.

— И сделайте еще кофе, кто-нибудь, — добавил доктор Харвинг.

Кофейник пришлось ставить на огонь еще не один раз, прежде чем Грант наконец сказал:

— Что ж, хорошо. Мы попробуем. Но я должен напомнить, что времени у нас не так много. Мы не можем рисковать напропалую — сезон закончится быстро. Если мы ошибаемся… — он не закончил предложения, но Вики обратила внимание, что он сказал «мы» вместо «вы», обращенного непосредственно к Финчу. Это ей понравилось.

И все же к концу недели стало казаться, что теория Финча беспочвенна. Грант с сожалением покачал головой, и они вновь вернулись к работам по отложенному на время плану.

— Я совершенно уверен, что я прав, — упрямо говорил Финч, и Вики слушала его с сочувствием. — Мы, должно быть, в нескольких дюймах от цели, — продолжал он. — Это просто невыносимо.

— Лучше относиться к этому спокойнее, — предложил доктор Харвинг, глядя на их безнадежно поникшие плечи.

— Я чувствую искушение начать копать самостоятельно, — Финч выпрямился. — Для этого запросто можно использовать пару утренних часов.

— Почему нет? — задорно спросила Вики, сидевшая напротив. — Я помогу — если ты это серьезно.

— Это бунт. Но я тоже готов помогать и содействовать, — доктор Харвинг старался подавить улыбку. — Я подниму вас на заре, а то утром вы можете растерять весь свой энтузиазм.