Юнг и Паули

Паули был удивлён, когда Бор неожиданно пригласил его в свой институт. Результаты такого сотрудничества превзошли их ожидания, и Бор стал наставником Паули. Позже Паули не без юмора прокомментировал начало их профессиональных отношений:

Бор нуждался в помощнике для редактуры своих работ, которые хотел опубликовать на немецком языке. Я был удивлён его предложением, и после короткого раздумья ответил с уверенностью, на которую способен только юноша: «Не думаю, что меня затруднит научная сторона вопроса, но изучение иностранного языка — такого, как датский — за пределами моих возможностей»[21].

Об уважении Бора к гению Паули можно судить по словам одного из участников его Копенгагенской группы:

Письмо от Паули всегда было целым событием. Бор брал его с собой, отправляясь по делам, и не упускал случая перечесть его или показать тем, кто интересовался затронутой в нём проблемой. Под предлогом набрасывания черновика ответа он целыми днями вёл воображаемый диалог с отсутствующим другом, так же живо, как если бы Паули действительно сидел рядом и слушал его со своей язвительной улыбкой[22].

Именно в Гамбурге Паули объявил об открытии принципа исключения, который сегодня считается одним из краеугольных камней атомной физики. Даже в такой момент дух Паули оживлял серьёзность открытия, которое он в шутку назвал «надувательством». И действительно, некоторые из коллег-физиков с трудом смогли воспринять его заключения. Однако школьный друг Паули Вернер Гейзенберг (1901-1976) немедленно отправил ему радостное письмо в стиле «детской физики», признавая блестящие результаты:

Прочитал сегодня твою новую работу, и остался весьма доволен, поскольку ты поднял надувательство на доселе невиданный уровень. А если ты чувствуешь, что написал что-то, противоречащее предыдущим надувательствам, это всего лишь недоразумение, ибо надувательство, помноженное на надувательство, никогда не даст истины, и потому два надувательства не могут противоречить друг другу. Так что поздравляю тебя!!![23]

Конечно же, принцип исключения не был надувательством. Среди прочего, он дал возможность теоретически обосновать периодическую систему элементов. Анализируя спектральные линии атомов, Паули вывел принцип, объясняющий уникальность структуры электронной оболочки вокруг атомного ядра каждого химического элемента. Ключом к этому научному достижению стало понимание того, что электрон характеризуется четырьмя квантовыми числами, а не тремя, как считалось ранее. Подробное раскрытие понятия квантовых чисел выходит за рамки нашего разговора, достаточно будет сказать, что они определяют возможные энергетические состояния электрона в атоме. Четвёртое квантовое число — это так называемый спин (направление вращения) электрона.

В алхимии и в юнгианской психологии движение от трёх к четырём символизирует завершение или продвижение к центру. Великая работа (magnum opus) алхимиков состояла из четырёх этапов, описываемых так называемой Аксиомой Марии: один превращается в два, два в три, а три становится четырьмя — и единым. Юнг, проводя ассоциацию с современными сновидениями, считал движение от трёх к четырём символом внутреннего развития, известного как процесс индивидуации. Паули рассматривал своё открытие принципа исключения в этом свете.