Юность

– Как благородно! – съехидничала Лера. – Насть, поднимись на этаж выше и жди нас. Мы изобразим возмущённых соседей снизу. Если услышишь что-то странное, вызывай ментов, – Лера бегом поднялась на второй этаж, Рязанов и я поспешили следом.

Я так и не успела выяснить, что Лера подразумевала под словом «странное», потому что Рязанов уже нажал на кнопку звонка. Мне пришлось скрыться за пролётом выше. Стук сердца отдавался в ушах, ладони вспотели, кожа покрылась мурашками. Сейчас мне было страшнее, чем тогда, в машине Антона.

– Кто это? – глухо раздался до жути знакомый голос.

– Соседи из пятнадцатой, недавно въехали. Откройте, пожалуйста, – пробасил Рязанов.

Я услышала щелчок и скрип, затем отвратительный голос грубо спросил, что им нужно. Тот самый Кирилл, друг Олиного хахаля, которой пытался меня изнасиловать. От ярости у меня перехватило дыхание. Я еле удержалась от того, чтобы ворваться в квартиру и вмазать по его противной роже.

Ребята в это время импровизировали: Рязанов возмущался по поводу несуществующего шума сверху, Лера извинялась за грубое поведение её якобы парня. Из глубины квартиры вдруг послышался голос Антона.

Всё произошло очень быстро. Из своего укрытия я различила сильный удар, а за ним сдавленный возглас и грохот. Твою мать. Всё слишком быстро, всё слишком безумно! По телу уже не просто бежали мурашки – кожа горела и пульсировала, дыхание вырывалось с хриплыми стонами. Я присела на корточки, обхватив колени руками, чтобы хоть как-то унять вязкий страх, окутавший меня в плотный кокон. Мысли испарились. Я медленно поднялась, схватилась за перила, сделала шаг вниз. Ноги подкашивались, руки прилипали к перилам. Ещё шаг, затем ещё один. Спустя вечность я добралась до приоткрытой двери и вошла в квартиру.

Кирилл лежал на полу с закрытыми глазами, вещи в прихожей были раскиданы. Из комнаты доносились звуки борьбы и женский крик. На моих глазах разворачивалась сюрреалистическая драма. На диване в трусах и топе сидела Оля, закрыв лицо руками. Лера заслоняла её собой, в руках она держала пустую стеклянную бутылку. Антон стоял посреди комнаты без рубашки, поглаживая бицепсы. По сравнению с тощим Рязановым он выглядел устрашающе.

– Ещё раз повторять не буду. Мы забираем Олю и уходим, – голос Рязанова был твёрдым. – Просто дай нам уйти.

– Мрази ебучие, сейчас менты приедут, вас нахер загребут! – взревел Антон и дёрнулся в сторону дивана, но Рязанов метнулся ему наперерез.

– Это тебя загребут за хранение и распространение. Ещё и за попытку изнасилования сядешь вместе со своим дружком, – рявкнул Рязанов, вставая между девочками и разъярённым наркоманом. – Забирайте Олю и уезжайте. Ключ в тачке, – бросил он нам.

Нужно было валить, но я прилипла к полу, тело отказывалось слушаться. Лера начала поднимать Олю, но в этот момент Антон кинулся на Егора, повалив его на пол. Я взвизгнула и отскочила. Егор перехватил руку Антона, в которой откуда-то оказались ножницы. Лера вскочила с дивана и со всей силы пнула наркомана в бок. Этого хватило, чтобы рука с ножницами расслабилась.

Мой мозг отказался работать даже на те жалкие три процента, которые упоминаются в исследованиях. Я кинулась сверху на Антона и начала колотить его руками и ногами. Откуда-то раздавались крики и шум, адреналин хлестал из всех щелей. Внезапно я ощутила глухую боль в затылке. Как я оказалась у стены? Краем уха услышала сдавленный крик, а потом комнату наполнила звенящая тишина. Или этот звон был только у меня в голове?

Я попыталась сфокусировать взгляд на силуэтах впереди. Антон лежал на спине, из его живота торчали чёрные колечки ножниц. Он пытался кричать, но его голос срывался, переходя на жуткий хрип. Под его телом растекалось бурое пятно, ноги дёргались, пальцы на руках скребли по полу.

Лера и Рязанов замерли, уставившись на Антона, Оля тряслась на диване. Было похоже на сцену из какого-то фильма, недавно с Владом смотрели. Странный такой, не похожий на реальную жизнь.

Но вот же она, реальная жизнь. Передо мной на полу умирает человек, заколотый ножницами.

Этого не могло произойти со мной. Только не со мной.

Время остановилось. Несмотря на пронзительные крики и хрипы, в ушах всё ещё звенела тишина – может, от удара, а может, от того, что организм пытался отстраниться от жуткой реальности.

Первой от оцепенения очнулась Лера. Она медленно спустилась с дивана и подползла к своей сумке. Нужно было убежать, спрятаться, стать невидимой, чтобы меня никогда не нашли, но я лишь сильнее вжалась в угол. Егор смотрел куда-то в стену, перекатываясь с пятки на носок. С его правой руки срывались красные капли. Оля с ужасом таращилась на Антона, из глаз у неё катились слёзы. Никто не двигался.

– Твою мать! Где этот сраный телефон?! – Лера дрожащими руками рылась в своей сумке. Она справится. Она сильная. А я просто посижу в уголке. Может, мне не придётся в этом участвовать?

Вдалеке раздался звук сирены, он стремительно приближался. Они ведь не могут ехать сюда?..

На диване жалобно заскулила Оля. Егор медленно вышел из комнаты и через пару секунд вернулся обратно.