Юность длиною в сто лет. Читаем про себя. Моледежь в литературе XX-XXI вв.

«Весь вечер после школы мы с Сильвой проходили по улицам… Оказывается, ее отец подал на мать в суд развод… Она призналась мне, что ей так тяжело было, она даже хотела самоубиться. Я ей ответил, что это очень глупо и что есть люди – живут хуже нас, например, беспризорные. И потом, самоубиваться – это интеллигентщина».

«Никто никогда не посмеет сказать, что у нас с Сильвой есть что-нибудь, кроме чисто товарищеских отношений. И потом – мы с Сильвой настолько преданны мировой революции, что личные отношения отходят на второй, на третий и даже на десятый план».

«Сегодня вся наша группа возмутилась. Дело было вот как. Пришла новая шкрабиха, естественница Елена Никитишна Каурова, а по-нашему – Елникитка. Стала давать задание и говорит всей группе:

– Дети!

Тогда я встал и говорю:

– Мы не дети. Она тогда говорит:

– Конечно, вы дети, и по-другому я вас называть не стану. Я тогда отвечаю:

– Потрудитесь быть вежливей, а то можно и к черту послать!»

«И вот получается такая вещь, что учишься рядом с девчатами, и дерешься с ними, и лапаешь их – и это не производит никакого малейшего впечатления, а прочтешь что-нибудь про это – и уже спать не можешь. Отчего бы это такое?

А главное, что противно: после таких мыслей поневоле – фим-фом пик-пак. (Так в подлиннике Н. О.)».

«Да и вообще Татьяна (Ларина, – В. Б.) – не мой идеал. В ней совершенно не было революционной борьбы. А без революционной борьбы жизнь невозможна».

Экран откликнулся

По мотивам повести фильм Геннадия Полоки «Наше призвание» (1981 г.). В главных ролях: П. Кадочников, В. Мищенко, В. Золотухин, И. Саввина, Е. Майорова, В. Теличкина, И. Броневицкая.

«Наше призвание», 1981 г.

Герой времени – изгой времени С. П. Антонов «Васька»

…Итак, Москва 1934 года. Она вся перерыта: Сталин поставил задачу к 7 ноября открыть первую линию метрополитена. В месиве глины и песка, под ливнями и в мороз строители – большей частью, «комсомольцы-добровольцы» – будут выполнять приказ вождя, рискуя жизнями, отдавая жизни. И самая передовая из передовых будет Васька – только не парень, хотя в робе и сапогах ее, дюжую деревенскую девку, со спины можно принять «за хлопца». О ней создают очерки, повесть, пьесу, ей пишут ухажеры со всей страны: так было принято – влюбляться в ударниц и искать их хотя бы дружбы. Да, Васька, а по-настоящему Рита – ударница. И мало того, что верующая (хотя и это по тем временам с ее всесоюзной славой почти криминал), Ритка Чугуева даже не комсомолка! Больше черта боится она, что узнают о ее прошлом. А оно, по меркам эпохи, совсем преступно, и преступление это политическое. Ведь Рита Чугуева – «лишенка», ее с отцом и братьями выслали в Сибирь как кулаков. И так там было голодно да холодно, что сам отец благословил Ритку на побег. Христарадничая, добралась она до Москвы, нанялась в метростроевцы, ломила за семерых, а тут новая напасть. Объявился на стройке гнилой типчик с косой ухмылкой Осип Недоносов, выжига и сволочь столь редкостная, что родная мать признала в нем силу нечистую. А Ритка приняла его за учетчика, который ее семью раскулачивал. С перепугу стала она с Осипом и гулять, и подкармливать его, да ошибка и правда открылись неожиданно – но и сама правда неожиданной оказалась!..

Писатель создал повесть в 1973 году, когда еще не принято было писать о всяких вот таких делах, когда слова «метростроевец» и «герой первых пятилеток» однозначно звучали, как высшая аттестация. А разве не высшая? При всем косолапом своем простодушии Ритка Чугуева = Васька необычайно обаятельное создание. Правда, на себя как на женщину рукой махнула давно: даже не смеет любить того, к кому сердце тянется. А тянется оно к рыжему, как кирпич, комсоргу бригады Мите Платонову. И опять беда: Митька крутит роман с дочкой полярника – причем не «роман», а настоящее чувство там, и ждет эта его Тата ненаглядная уж ребеночка…

В небольшой повести С. Антонов проведет нас по самым разным слоям московской жизни начала 30-х, от общаги, где свидания происходят на сцене (койки на ней стоят), до уютных квартир «спецов» с остатками былой дореволюционной роскоши, от топкого котлована будущего метро до бархатных кулис МХАТа – тогда главного театра страны. Почти все герои ее – молоды и азартны, автор живописует их с любовью и юмором. И язык – замечательно подлинная речь начала 30-х, разговорная, официальная, интеллигентская, рабочая и крестьянская, и даже специально техническая. И чем милее вам будут основные герои, чем больше разделите вы их молодость и азарт, тем горше будет недоумение от жестокости эпохи, слепого ее догматизма, нерассуждающей черствости одних, трусости других. Лишь Митька Платонов вступится за Чугуеву, напишет письмо самому Сталину. И…

С тревогой за героев и с надеждой все же на лучшее мы закроем повесть, ставшую одной из самых ярких «премьер» уже периода «перестройки».

Цитаты

«Митя предложил использовать пустую церковь для приготовления бетона. Предложение было дельное…»