Юность - это ложь

Где-то минут через пятнадцать я почувствовал, как её хватка заметно ослабла. Опустив взгляд, обнаружил, что сестрёнка уже успела забраться на диван с ногами и, прижав колени к животу, нагло задремать, использовав мою руку, как своеобразную подушку.

Шмыгнул носом и взглянул на часы.

Почти полночь.

Учитывая, что почти весь день и вечер она зубрила материал, как проклятая, усталость явно взяла своё.

Надо бы разбудить её и направить в свою комнату, иначе из-за неудобного положения потом шея болеть будет.

Но она так сладко сопит…

Протёр пальцами веки.

Ладно, пусть так покемарит ещё полчаса, а потом оттащу её в кровать.

Главное, самому до этого момента не вырубиться…

* * *

Школьные будни не изменились, за исключением некоторых моментов.

Во-первых, для Хаято и его подсосов я перестал быть никем, но при всём этом они начали старательно меня игнорировать. Как бы разницы нет, но одновременно и есть. Раньше-то они меня вовсе не знали, а теперь… Короче, страдают фигнёй, ой, юностью. Ками-сама, Хачиман опять умудрился попрыгать на чей-то гордости и не заметить? Почему такие нежные люди пошли, с ними разговаривать страшно!

Во-вторых, Миура, по тем же непонятным мне причинам, в эту когорту не вошла. Даже больше — она мне при встрече едва кивнула, как бы приветствуя. Нет, всё можно было списать на галлюцинации, однако, когда я решил сделать вид, что ничего не заметил, девушка прожгла меня гневным взглядом. Плюс стоит добавить, что пересеклись мы без свидетелей, поэтому в ином случае, с большей вероятностью, некого “Хикигаю” не увидят…

В-третьих, опять же, шокируя меня до глубин полудохлой души: её сиятельство Снежок резко прекратила все попытки смешать меня с грязью, как и нелепые выкрутасы в духе “пока я делаю вид, что тебя не существует, тебя действительно не существует”.

Если два первых момента возможно обосновать с логической точки зрения, то вот последний — загадка, ответ на которую с ходу не выдать. Вариантов же куча: начиная от Хирацуки, устроившей вынос мозга Юкиносите, и заканчивая сменой личности путём перемещения чужой души в её тело. Не то чтобы это как-то критично изменило моё отношение к Юкино, так, чисто попроще коммуницировать стало. Удивительно, если человек перестаёт трепать тебе нервы, с ним и диалог вести получается.

Благо всё остальное мироздание пока не собиралось резко изменяться, иначе у меня возникли бы серьёзные предпосылки для обращения к психиатру.

Я скосил взгляд на Юигахаму, которая вновь нелепо влезла в беседу “товарищей”.

Спасибо, Пёсик.

Твоё неизменное неумение читать обстановку позволяет моему рассудку оставаться в целости и сохранности.

— Кавасаки! — окрик Хирацуки переключил моё внимание. Судя по интонациям, она явно недовольна.

Неужели кто-то решил присвоить себе мои лавры?

Этим “кем-то” оказалась высокая стройная девушка с длинной копной серебристых волос. Если не изменяет память — мы с ней в одном классе учимся.

…Да, я крайне наблюдательный.

— Почему ты опять опоздала? — Сидзука недовольно прищурилась.

Школьница флегматично пожала плечами.

— И что с твоим видом? — указующий перст женщины был направлен на рубашку, расстёгнутую на две верхние пуговицы.

Ещё и кардиган на поясе повязала.

А ничего так, вполне стильно.

Кстати, да и ноги у неё неплохие, ровные, в меру развитые.

Уверенная семёрка.

— Так и будешь молчать? — учительница попыталась испепелить взглядом Кавасаки, однако, ключевое слово — “попыталась”.

Лицо девушки, с момента входа в класс, не изменилось ни на йоту, сохраняя абсолютно равнодушное выражение. Кажется, кое-кто умудрился развить навык “физиономии кирпичом” до максимального уровня.

С одной стороны, завидую, а с другой, как бы, возникают закономерные вопросы.

Поскольку отсутствие эмоционального отклика, или всплеска, если быть точнее, на попытку вовлечения в диалог само по себе может служить причиной для определённого рода тревоги.

Мы, люди, ведь существа с ярко-выраженными животными повадками, следовательно, буквально вынуждены неким образом реагировать на внешние или внутренние раздражители. Тут дело скрывается даже не в условной “душе” или работе сознания, нет. Всё намного низменнее — гормоны, проклятые гормоны. Работа надпочечников и прочие прелестные вещи.

И нарушение данного процессе является звоночком для посещения опытного мозгоправа.

Хм… хотя, в принципе, тут возможен вариант, что у Кавасаки действительно хорошо развит контроль над мимико-жестикулярным аппаратом. Я ведь тоже иногда делаю вид, что мне всё равно, к примеру, когда докапываются с тупыми вопросами.

Сложно всё-таки делать выводы, основываясь только на наблюдениях за человеческим видом. У нас в голове, зачастую, такое творится, что без предварительно составленного завещания туда лучше не лезть.

— Хикигая, подойди, — моргнув, мотнул головой и посмотрел на Хирацуку.

Мимо меня прошла Кавасаки, с которой, скорее всего, учительница закончила воспитательную беседу.

— Хикигая! — и, судя по всему, особых успехов не добилась, так как в голосе явно отслеживается плохо сдерживаемое раздражение.

Время выступать громоотводом?