Юрий Дроздов. Начальник нелегальной разведки

Мы следуем этому совету и ограничиваем рассказ на эту очень интересную тему цитатой из уже известного нашему читателю германского журнала «Фокус» (представляем ту информацию, что знакома противоположной стороне), потому как вообще обойти эту тему молчанием всё-таки не можем:

«Детальные расследования журнала „Фокус“ дали следующие результаты: КГБ, по всей вероятности, имел в составе Федеральной разведывательной службы (БНД) своего ценного высокопоставленного агента, который не разоблачён до сих пор. На прошлой неделе соответствующий запрос журнала „Фокус“ вызвал смятение у руководства разведывательной службы в Пуллахе под Мюнхеном, которое уже начало поиски предполагаемого шпиона Москвы.

И такое возбуждение вполне понятно: возглавляемое Дроздовым подразделение, в соответствии с проведённым „Фокусом“ собственным расследованием, по всей видимости, уже в 1972 году завербовало человека, который мог выдавать Москве рискованные операции БНД, те, что она проводила в странах восточного блока. И не только этот агент под псевдонимом „Д-104“, по-видимому, действовал в самом сердце БНД, имел тесные контакты с представителями дружеских западных разведок и, возможно, также информировал Кремль об операциях американских, английских и французских агентов против Варшавского пакта»[105].

Сам же Юрий Иванович говорил об этом так:

«Агент, назовём его условно „Д-104“, работал в самом чувствительном для нас подразделении Центрального аппарата БНД. Вокруг него была создана защитная агентурная сеть. В итоге мы получили доступ к деликатной информации о взаимодействии спецслужб стран НАТО.

Мы работали с „Д-104“ около пяти лет. Потом случился провал одной нашей агентессы из защитной сети, и нам пришлось скрепя сердце прикрыть операцию. Барон фон Хоэнштайн и „Д-104“ ушли в небытие»[106].

Да, круто! Однако, как нас и просили, мы закрываем тему и возвращаемся к злосчастной Хайдрун Хофер, о провале которой чуть выше сказал Дроздов.

По окончании командировки секретарша возвратилась в Германию и получила назначение в штаб-квартиру БНД. Влиятельный парижский резидент ходатайствовал, чтобы его подругу определили в какое-то хорошее подразделение, так что «Роланд» успешно продолжал свои контакты.

Но дальше всё получилось не совсем понятно и совершенно, мягко говоря, бестолково. Точнее — нелепо, ибо если такое описать в детективном романе, то разборчивый читатель просто отбросил бы книгу, решив, что фантазия автора иссякла и он пытается поскорее и абы как завершить повествование. (В XIX веке некий литератор и издатель, из номера в номер публиковавший в своей газете роман с продолжением, в конце концов закончил его так: «Потом все они сели на один корабль, но корабль попал в шторм и утонул». У нас будет казаться ещё искусственнее — но это абсолютная правда!)

Не знаем, был ли резидент в курсе того, что «делит» благосклонность своей секретарши с прочими сотрудниками, но появление в её постели ещё и «человека со стороны», этого самого Пушке из далёкой Латинской Америки, кажется, смутило «резака». Зять Гелена решил сделать «установочку», чтобы разобраться, кто это сумел так легко и ненавязчиво войти в «дружную семью» парижской резидентуры БНД. Уж слишком давно он числился в женихах Хайдрун Хофер, бывал даже у её родителей, но не спешил связывать себя узами брака. Есть также вариант, что сама секретарша наболтала своему шефу лишнего…

«Установка» была сделана, личность Ханса Пушке подтвердилась, но при этом выяснилось, что он проживает не в Аргентине, а в Австралии, и вообще, судя по всему, это был совершенно другой человек, хотя абсолютно все данные удивительно совпадали.

Николай Павлович рассказал нам о том, что происходило дальше, незадолго до рождественских праздников 1976 года:

«„Документы прикрытия“ для агента-нелегала сфотографировали на Лейпцигской ярмарке — у немца, настоящего Пушке, приехавшего из Австралии. Оттуда в Европу каждый день не поездишь, поэтому наш парень спокойно шастал с этими документами. Они, проверив по документам, поняли, что что-то не так — но, очевидно, не разобрались, в чём суть, и начали готовить его арест. А мы его в тот раз выводили на Запад. И вдруг гэдээровцы звонят в Представительство, сообщают: „Готовится захват Пушке! Ваш или нет?“ Наши ответили: „Нет такого!“ Спрашивали ведь где-то на уровне начальника отдела, который мог не знать, под каким именем работает агент.

Он такого человека не знает, у других не спросить. Это сейчас — мобильный телефон, всё моментально, а тогда — нет сотрудника на месте, и не найдёшь.

А я в это время как раз отвёз агента в аэропорт. Он прошёл на посадку — я спокойно поехал к себе. Приезжаю, мне говорят: „Вот такой Пушке, знаешь?“ — „А что?“ — „Захват!“ Ого! Что делать?!

Звоню в аэропорт, и тут выясняется, что самолёт почему-то задержался! Я на машину — и туда. Почти что из самолёта его вытащили! Проблема была в том, чтобы чемодан в багаже найти, но тут немецкие друзья помогли.