Юрий Дроздов. Начальник нелегальной разведки

С тех пор прошло уже много лет, однако наш собеседник вспоминает не без сожаления:

«Я потом спросил Дроздова: „Юрий Иванович, как же так получилось, что вы не поверили? Зачем вы тогда посылали меня в Гвинею-Бисау? Как же так?!“ — „Эту информацию нужно было направлять в Политбюро. А информационная служба, все легальные разведчики сообщают, что ситуация спокойная, надёжная. Всё там взято под контроль. Железный режим! У нас — ‘вечный Советский Союз’, а там — ‘вечная Португалия’. И только ты сообщил!“

Оказывается, Андропову о моём докладе даже не доложили. Всё остановилось на уровне руководства Первого главка — а Крючков, его новый начальник, был тот ещё бухгалтер! По его указанию посоветовались с информационной службой, те сказали, что этого не может быть. Ведётся информационное дело по стране, и всю информацию — и открытую, и закрытую, из различных источников, со всех точек — собирают туда. Поэтому „информаторы“ уверенно заявили: „Не может быть!“ На этом всё и кончилось».

Известно, что в одной из книг Юрия Ивановича этому «проколу» посвящён абзац, мы искали его и не нашли, хотя раньше как-то видели и отметили в памяти… Неудивительно: «Вымысел исключён» был много раз переиздан — с дополнениями и уточнениями.

Помните, что главное в разведке — это связь? В данном случае ценнейшая информация не дошла до самого «верха» и осталась нереализованной.

Это к тому, что путь разведчика отнюдь не устлан розами, не вся информация, даже ценнейшая, оказывается реализована высшим руководством, а в биографии Дроздова есть как блестящие оперативные успехи, так и неминуемые проколы, произошедшие — чаще всего — не по его вине.

Сложно сказать, насколько Юрий Иванович думал об успешном развитии своей служебной карьеры. Наверное, думал — не зря ведь сложена пословица, что плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Так вот, в том самом 1974 году для него «закрылась» должность, которую он занимал, как говорится, «с приставкой и. о.». Должность начальника Управления «С» — его родного управления нелегальной разведки.

Дроздов нам рассказывал:

«В 1973 году тогдашний начальник Управления нелегальной разведки получил новое назначение, я остался исполняющим обязанности начальника. Через некоторое время меня вызвал зампредседателя КГБ СССР Виктор Михайлович Чебриков^{67}. Он сказал, что из командировки возвращается Кирпиченко: „Мы даем положительную оценку вашей работе, и вместе с тем руководство считает, что на должность начальника управления должен быть назначен Вадим Алексеевич. Как вы к этому относитесь?“

Чебриков был такой напряжённый, а я ему: „Виктор Михайлович, я не понимаю ваш вопрос, назначать и снимать — это компетенция руководства“. Он вздохнул с облегчением: „Как хорошо, что вы так к этому относитесь“. На этом мы расстались.

Мне, естественно, стало интересно, кто такой Вадим Алексеевич, и позвонил я его близкому знакомому — покойному ныне Якову Прокофьевичу Медянику^{68}, который сказал: „Это человек, с которым близко сходишься и трудно расстаёшься“. Собственно говоря, это и было положено в основу нашего знания друг друга. Вот и всё. Больше каких-то вопросов я не задавал»[130].

Что ж, Юрий Иванович вёл себя в строгом соответствии с кодексом офицерской чести, даже если ему и было обидно, что его вот так, без какой-либо его вины, обошли. Но он давно и чётко усвоил: приказы не обсуждаются. Он ведь и сам требовал такого же отношения к делу от подчинённых.

В книге, посвящённой Вадиму Алексеевичу, слова Чебрикова даны более пространно (как видно, с нами Дроздов поскромничал). Ему было сказано однозначно, что, пожалуй, было ещё более обидно:

«„Ты много сделал для организации работы Управления. Ты — единственный кандидат на должность начальника этого подразделения. Но мы просим тебя согласиться, чтобы на эту должность был назначен Вадим Алексеевич. Мы хотим, чтобы весь коллектив руководящего состава знал, что за достигнутые результаты в работе человек получает соответствующее повышение по службе. Вопросы есть?“ — „Вопросов нет…“»[131]

Кирпиченко действительно был замечательным человеком. Фронтовик, закончил войну старшим сержантом, участвовал в освобождении Венгрии, Австрии, Чехословакии; после окончания Московского института востоковедения был взят во внешнюю разведку, работал на Ближнем Востоке, возглавлял африканский отдел ПГУ КГБ СССР, в 1970–1974 годах был резидентом в Египте и считался знающим специалистом-арабистом, профессионалом высокого класса. Можем также добавить, что был он обаятельным и очень душевным человеком.

Назначение руководителем Управления «С» было для Вадима Алексеевича совершенно неожиданным и отнюдь не желанным. Нелегальная разведка — нечто совершенно особенное, очень закрытое и даже не всем в Службе понятное…