Ива Мосс и Утраченное Заклинание

Хотя несколько пустых банок разбились вдребезги, большинство тех, что содержали ростки, к счастью, каким-то образом уцелели. На каждой имелась этикетка с названием, и растения были укоренены какое в почве, какое в воде, а какое прямо в воздухе. Иве на глаза попалось одно с мохнатыми зелёными листьями и острыми, как иглы, кроваво-красными тычинками. На этикетке корявым почерком Нолина Самтаймза было выведено:

«Коварник, одно из опаснейших растений в мире, вызывает паралич в области контакта сроком до одного года. Обращаться с осторожностью, только в перчатках».

Она быстро поставила его обратно и взяла следующую банку. В ней кружились воздушные розовые и жёлтые лепестки, из которых получалось что-то вроде танцующего платья. Иве не могла оторвать глаз от этого завораживающего танца, и в голове у неё скоро образовалась приятная пустота. В ушах как по волшебству заиграла негромкая музыка, но тут громкий всхрап Харольда вывел её из транса, и она прочла этикетку:

«Чаровница. Гипнотизирует любого, кто на неё посмотрит. Полезна, чтобы обездвижить нежеланного гостя».

Ива покачала головой, поняв, что некоторые из них просто-напросто опасны. Не такого рода растения показывал ей Самтаймз в своём лунном саду. Но всё-таки какие же они удивительные! Какая-то частичка её сознания искала в этом хаосе какую-нибудь целебную травку для починки её магии, но найти что-то в коллекции Самтаймза без его знаний, без понимания, что растёт в саду, надежды было мало. Она уже начинала склоняться к мысли, что Холлоуэй прав: магию перемкнуло из-за горя. А существует ли вообще средство от горя?

Стараясь не поддаваться накатывающему чувству безнадёжности, Ива мало-помалу привела в порядок все бумаги Самтаймза и вернула на место все склянки с растениями (некоторые нашлись под кроватью рядом со спящим Харольдом).

Последней оказалась небольшая банка с маленьким, похожим на ирис цветком с тонкими тёмно-синими корнями, висящими прямо в воздухе. Едва она дотронулась до стекла, растение будто бы слегка сникло, лепестки обвисли, и оно напомнило Иве гундосую гертруду, которая всегда дулась, если её забывали полить. Недолго думая Ива машинально налила на кухне стакан воды и вылила немного в банку. К её немалому удивлению, стоило ей закрыть крышку, как растение заворочалось словно от удовольствия. Оно замерцало и превратилось в какую-то дымоподобную субстанцию, которая, переливаясь и блестя, приобрела тёмно-пурпурный окрас с тёмно-синими прожилками.

Когда Ива приложила к стеклу палец, фиолетовый дым потянулся к месту прикосновения и начал видоизменяться, принимая форму девочки с длинными и совершенно прямыми волосами, в мешковатом платье с неровно подшитым подолом. Девочка трогала стекло пальцем изнутри – Ива словно смотрелась в уменьшающее зеркало из фиолетовых теней.

Она нервно сглотнула. Было в этом что-то жуткое.

Этикетка не объяснила, что это за странное растение, а лишь усилила жуткое ощущение. Вместо названия цветка там было написано:

«МЦ для Ивы Мосс».

Вот и подсказка.

13. Возвращение Пернатия

Некоторое время Ива смотрела на своё миниатюрное отражение в банке, по которому иногда пробегала дрожь. Но стоило ей убрать палец – и фиолетовая дымка снова закрутилась и преобразилась в ирис с висящими в воздухе тёмными тонкими корешками.

Зачем Нолин Самтаймз оставил ей это? Что он хотел сказать?

Ива уселась в кресло возле окна, чтобы как следует поразмыслить. Но в какой-то момент её помимо воли, должно быть, сморил сон, потому что внезапно она вскинулась от яркой вспышки света. На полу лежал свёрнутый в трубочку лист. То самое послание, пропавшее ещё на чердаке перед тем, как она сбежала из дома! Удивлённая Ива наклонилась за письмом, но тут на весь дом завыли мехолармы, и она побежала к ним.

– О нет! – стонал Освин, и Харольд присоединился к его завываниям.

– Что случилось? – спросил Сприг, резко поднявшись и обеспокоенно всматриваясь в потёмки усталыми, но зоркими глазами.

– Не знаю, – просипела Ива; страх сжимал ей горло. – Но мехолармы реагируют на вторжение.

Она посмотрела в окно: по ночному небу, слегка тронутому розоватым отблеском утренней зари, прямо на них надвигалась какая-то тёмная туча.

– Может, это те, кто забрал Самтаймза?.. Может, они возвращаются? – выдохнула Ива в тревоге.

– О, Осбертруда, будь ты проклятуща, жадна тётушка! – прошептал Освин, взобравшись на кресло, чтобы получше видеть.

Летящая к ним с сумасшедшей скоростью масса в рассветных лучах отливала чем-то бледно-голубым, и Ивин страх в одно мгновение сменился восторгом.

– Это же Пернатий! – воскликнула она.