Иван - дурак(СИ)

- Я думал, вы умерли, - выпаливает Ваня глупо, едва откашлявшись, то, что давно вертится на языке.

- Еще бы ты так не думал, - отвечает тот снисходительно, ничуть не обижаясь.

- Простите, - Ваня тушуется, опуская глаза.

Мужчина снова разливает жидкость по стаканам, и то, что показалось бы крутым совсем недавно, уже не кажется Ване таким уж привлекательным. Он осторожно берет свой стакан и рассматривает мужчину исподтишка, ближе. Лицо его гораздо моложе, чем было в свете волшебного фонаря, но даже сейчас его не назовешь молодым - и без того грубоватое, квадратное лицо давно оплыло, делаясь мягче, под стать фигуре; волосы его абсолютно белы - как у древнего старика. Одна рука его приподнимает стакан, приглашая чокнуться. Вторая его левая рука лежит на столе - на ней не хватает двух пальцев и фаланги третьего - и Ваня скорее отводит глаза и звенит о стакан стаканом. Мужчина ничуть не смущается его взгляда и снова пьет солидный глоток.

- Зови меня Салтаном, сынок. Теперь меня снова так называют.

Ваня отпивает совсем немного и кивает, принимая как данность - Салтан так Салтан, не самое странное в его жизни в последнее время. Придумывая тему для беседы, мужчина барабанит пальцами по столу - парой пальцев левой руки, вновь издевкой привлекая к ней внимание, и Ваня не смотрит изо всех сил. Скоро ему надоедает эта игра и Салтан бьет себя по колену, опомнившись:

- Гость, а у нас не накрыто. Ты же помираешь с голоду! Знаю я вас, молодых.

- Ничего страшного, я не хочу есть, - пытается соврать Ваня, но его выдает заурчавший живот.

Салтан незло смеётся и достает из кармана халата телефон, больше не задавая вопросов. Он велит "сообразить что-нибудь на стол", отключает трубку, и не проходит и пары минут, как по его команде даже посреди ночи дом приходит в движение. Слышен топот ног, прибегают и убегают растрепанные, поднятые из постелей девушки-служанки. Ваня удивлен, что в этом доме есть самая обычная прислуга, хотя и сам не знает, чего ожидал - наверное, что-то вроде говорящей живой мебели из мультфильма. Они заставляют стол огромными блюдами всевозможной нарезки, солений, салатов, и Ваня не выдерживает и хватает кусок хлеба раньше, чем перед ним ставят тарелку с приборами. Хлеб хрустящий, свежее любого, какой он покупал в магазине у дома, и Ваня съедает его кусок за куском, закусывая колбасами, пока не чувствует, что голод немного отступает. Салтан смеется, глядя на него, не осуждает, но Ваня утирает рукавом рот и старается есть медленнее.

- Вот теперь можно и поговорить, - произносит Салтан, откидываясь на стуле. - Рассказывай, откуда у тебя перо? Откуда машина?

От расспросов даже жуется легче, расставляя всё по местам - не могут просто так сначала охотиться за ним, а потом закармливать, и информация причина ничуть не хуже убийства и пыток. Ване нечего скрывать и он выкладывает:

- Я подрабатываю ночным сторожем в НИИ. Присматриваю, чтобы всё спокойно по ночам было, не пыльно, что там может быть неспокойно, думал я. И тут она приперлась, - алкоголь кружит ему голову, и Ваня говорит, запинаясь от возмущения. - Всё переворотила! И тут её нашел я, включил фонарик, и она как вы - тут же подобрела. Вот... Машину подарила. И куртку еще.

Он бьет себя по груди, демонстрируя куртку, и вполне считает её достойной восхищения владельца этого дома. Ваня не кривит ни словом, и тот снова то ли верит ему, то ли решает поверить. Задумчиво Салтан крутит в руке стакан, медленно отпивает, и Ваня, забывая жжение, повторяет его движение и пьет из своего стакана. Как водится с алкоголем, каждый следующий глоток дается легче.

- Понятно, понятно. Неприятная история.

- Да уж. Не думал, что история с такими подарками может быть неприятной, - искренне соглашается с ним Ваня.

Салтан хмыкает и ерошит его волосы - грубовато, как приятной собаке, но от этого жеста и выпитого Ваня смелеет еще больше и решается спросить.

- Кто она вообще?

Вопрос "кто вы?" у него всё еще хватает ума проглотить вместе с ложкой какого-то салата. Его вопрос вызывает у Салтана усталую, умиленную улыбку, и он отвечает только:

- Узнаешь позже, когда придет время. Пока незачем тебе это знать, сынок. А может, и вообще незачем.

Рассказывая о ночной воровке, Ваня вспоминает о своей оставленной работе. Видимо, он выпил уже достаточно для пустого желудка, потому что ужас, вполне сравнимый с ужасом на трассе, когда бугай два метра ростом вколачивал его в дверь джипа, вдруг запоздало охватывает его с ног до головы. Уже кончается ночь, а он не пришел и даже не позвонил на работу. Его уволят. Его уволят наверняка.

- Мне же надо на работу, - говорит Ваня порывисто, не просьбой даже, и резко встает, собираясь хоть пешком бежать в НИИ.

От выпитого голова идет кругом и он, пошатнувшись, вцепляется в край стола. Салтан смотрит на него и хохочет, потрясаясь немаленьким телом - от души, давно Ваня не слышал такого смеха. Отсмеявшись, он делает жест рукой, и Ваня садится обратно на стул, повинуясь ему и своим нетвердым ногам.

- У тебя сегодня отгул, сынок. Я позабочусь.