Иван Грозный

В сложившейся ситуации царь избрал своеобразный путь – он решил создать особый полицейский корпус специальной дворянской охраны. По сути, это означало введение в стране опричнины (от слова «опричь» – кроме. В данном случае имеется в виду территория, находящаяся вне юрисдикции земства, отдельный царский удел, где функционировали свой аппарат управления, суд, делопроизводство и т. д.). «А учинити государю у себя в опришнине князей и дворян и детей боярских дворовых и городовых 1000 голов, и поместья им подавал в тех городех с одново, которые городы поймал в опришнину. А вотчиников и помещиков, которым не быти в опришнине, велел ис тех городов вывести и подавати земли велел в то место в иных городех, понеже опришнину повеле учинити себе особно», – записал летописец. Фактически, борясь с сепаратизмом бояр, Иван сам делил государство на две части: опричнину и земство.

А все началось необычно. 3 декабря 1564 года царь присутствовал на богослужении в Успенском соборе Московского Кремля. После службы он попрощался с митрополитом, боярами, дворянами, дьяками и вышел на площадь перед Кремлем, где его ожидал поезд из нескольких сотен саней с царской семьей, всем ее имуществом, казной и всей «святостью» московских церквей. Здесь же находились несколько сотен дворян с семьями. Огромный поезд выехал из столицы. Неожиданный отъезд государя, ошеломивший население Москвы, не походил ни на обычное царское путешествие-богомолье по монастырям, ни на царскую потеху (охоту). Летописец отмечал, что бояре и духовенство «в недоумении и во унынии быша, такому государському великому, необычному подъему, и путного его шествия не ведамо куды бяша». К концу месяца Иван IV обосновался в дальней подмосковной резиденции, в Александровской слободе. Он весьма откровенно объяснял причины отъезда из Москвы: «А что по множеству беззаконий моих божий гнев на меня распростерся, изгнан есмь от бояр, самовольства их ради». Далее Иван каялся во всевозможных грехах и заканчивал свое покаяние поразительными словами: «Аще и жив, но Богу скаредными своими делами паче мертвеца смраднейший и гнуснейший… сего ради всеми ненавидим есмь…». Царь говорил о себе то, чего не смели произнести вслух его подданные. Из слободы в Москву он отправляет два послания: иерархам, боярам, дворянам, приказным царь объяснял их отъезд «великими изменами». Поэтому, говорилось в послании, Иван «от великого жалости сердца, не желая их многих изменнических дел терпеть, оставил свое государство и поехал туда, где его государя Бог наставит». Горожан царь уверял в полном отсутствии гнева на них. Притворный отказ Ивана от власти грозил повторением боярского правления, которое хорошо еще помнили в Москве, что и вызвало необычное возбуждение среди посадского населения. Большая депутация тотчас отправилась к царю в Александровскую слободу. После переговоров с делегацией из Москвы Грозный смилостивился и обещал остаться на царстве, но потребовал исполнения трех его условий: казни бояр-изменников, введения опричнины и выплаты ему 100 тыс. рублей на обустройство своего двора. Бояре согласились.

В Александровской слободе Иван создал своего рода полу-монашеский-полурыцарский орден. Поступая на службу, опричники клялись отречься даже от родителей и подчиняться только воле государя и поставленных им начальников. Они клятвенно обещали разоблачать опасные замыслы, грозящие царю, и не молчать обо всем дурном, что узнают. Опричники готовы были убивать, грабить, разорять любого, на кого им укажут. Таким образом, возможность безнаказанного и легкого обогащения привлекала в опричнину немало свободных людей и иностранцев. Опричники носили черную одежду, сшитую из грубых тканей, к коню приторачивали собачью голову и метлу. Этот их отличительный знак символизировал стремление «грызть и выметать» из страны измену.

Такой монашеский орден пародировал жизнь монастыря. Иван мог сегодня казнить людей, а завтра целый день стоять на коленях в церкви и замаливать грехи. Возможно, поэтому монашеская жизнь функционировала в Александровской слободе в дни, «свободные» от дел. Здесь Иван был игуменом. Его ближайший сподвижник по опричнине Малюта Скуратов – пономарем. Возвращаясь из карательного похода, опричная «братия» перевоплощалась в монахов. Рано утром царь с фонарем в руках лез на колокольню. Здесь его уже ожидал пономарь Малюта Скуратов. Они звонили в колокола, созывая остальных в церковь на молебен. Служба продолжалась – с небольшим перерывом – шесть часов. Все это время Иван усердно молился и пел вместе с церковным хором. После службы все отправлялись в трапезную. Здесь игумен стоял смиренно в стороне и следил за трапезой иноков. Остатки пищи отдавали больным и нищим. Такая монастырская жизнь могла продолжаться несколько дней, после чего Иван возвращался к очередным казням.

Опричнина представляла собой очень сложное историческое явление, в котором черты нового причудливо переплетались со старым, отживающим. Задуманная с целью искоренения сепаратизма, она сама вносила в жизнь страны элементы децентрализации.