Иван Крылов – Superstar. Феномен русского баснописца

Самые серьезные изменения по сравнению с известными нам рисунками Агина претерпели лицевая и задняя грани. Как следует из приведенного выше суждения Крыловского комитета, изначально Клодт предполагал, разместив спереди надпись, украсить остальные грани «приличными изображениями в медальонах». Соответственно, на агинском эскизе лицевой грани среди множества фигур видим небольшую прямоугольную табличку, а композиции остальных трех выстроены вокруг крупных овальных медальонов. Их эскизы на отдельных листах также выполнил Агин[1603]. Однако в процессе работы над малой моделью Клодт пересмотрел этот план, и на передней грани вместо таблички появился такой же медальон. Отсутствие эскиза позволяет предположить, что он сам разработал его композицию.

Ил. 101–102. Клодт П. К. Малая модель памятника Крылову. Общий вид и фрагмент. 1851.

Ил. 103. Агин А. А. Эскиз лицевой грани пьедестала. 1850.

Этот медальон посвящен басне «Василек», которая еще при жизни Крылова стала символом отношений, связывавших его с императорской фамилией. Художники 1820–1830‑х годов, иллюстрируя эту басню, изображали баснописца, погруженного в задумчивость над цветком, и Клодт на одном из первых графических набросков главной фигуры тоже поместил у ног Крылова некое растение[1604]. На малой модели же появилась буквальная иллюстрация к басне: солнце пробивается сквозь траву, озаряет поникший василек и касается своими лучами надписи «И. А. Крылову», превращаясь в зримую метафору монаршей милости.

На трех других гранях, судя по сохранившимся эскизам, предполагалось изобразить сцены из «Фортуны и Нищего», «Демьяновой ухи» и «Безбожников». Вместе с «Васильком» они складывались в идеологическую программу, характерную для так называемого «мрачного семилетия», наступление которого совпало с конкурсом: умеренность («Фортуна и Нищий», «Демьянова уха»), консерватизм («Безбожники») и верноподданность («Василек»). Однако в действительности все оказалось сложнее.

Эти четыре басни принадлежали к числу самых известных у Крылова и не раз привлекали внимание иллюстраторов. И агинские медальоны, выполненные Клодтом в низком рельефе, который контрастирует с горельефным окружением, – явный оммаж книжной графике оленинских времен.

Но если барельеф «Фортуна и нищий» близок к одноименной картине А. Т. Маркова (1836), которая, в свою очередь, восходит к иллюстрации А. П. Сапожникова (1834), то композиции «Демьяновой ухи» и «Безбожников» совершенно самостоятельны. Особенно необычна последняя. Вопреки традиции изображать безбожников бессильно погибающими под праведным гневом небес, у Агина и Клодта они могучи и неукротимы. Похоже, что источником вдохновения для обоих была не столько басня, написанная больше тридцати лет назад, сколько актуальные революционные события в Европе. Не так давно, летом 1849 года, состоялась победоносная для России, но непопулярная в русском обществе кампания, из которой даже офицеры, непосредственно участвовавшие в покорении мятежной Венгрии, вынесли сочувствие к поверженному врагу[1605]. И в героических образах барельефа, предназначенного для памятника Крылову, напрасно было бы искать осуждения «безбожников».

Ил. 104. Иллюстрация к басне «Безбожники». Гравюра С. Ф. Галактионова по рис. И. А. Иванова. 1815.

Фактически же медальонов на малой модели оказалось три, а не четыре. На задней, явно невыгодной для сюжетного барельефа грани центральное место занял могучий дуб, как бы принимающий на себя тяжесть грузной крыловской фигуры, а на боковых Клодт поместил медальоны «Фортуна и Нищий» и «Безбожники».

Ил. 105. Агин А. А. «Безбожники». Эскиз барельефа для памятника Крылову. 1850.

Ил. 106. Клодт П. К. Барельеф «Безбожники» на малой модели памятника. 1851.

Именно в таком виде – с этими двумя медальонами и «Васильком» – малая модель была 22 апреля 1851 года представлена Совету Академии и получила одобрение. Единственное замечание касалось пропорций: было «признано необходимым найти ансамбль фигуры Крылова в отношении величины пьедестала»[1606].

Ил. 107. Эскиз памятника Крылову. Гравюра К. К. Клодта по рис. А. А. Агина. Мода: Журнал для светских людей. 1851. № 5.

Ил. 108. Малая модель памятника. 1851.

Создание малой модели памятника само по себе не стало событием в художественной жизни. Только одно, весьма скромное столичное издание – «Мода: Журнал для светских людей» – откликнулось на него анонимной статьей[1607], где некто, вхожий в мастерскую Клодта, с восторгом рассказывает о его работе. Еще интереснее иллюстрация, подписанная двумя именами – рисовальщика Агина и гравера К. Клодта, брата скульптора. Судя по тому, что она не во всех деталях соответствует малой модели, в ее основу лег один из вариантов памятника, доведенный Агиным до стадии законченного рисунка, годного для гравирования. Отличия заметны в изображении животных и в медальоне, а из‑за фигуры Крылова выглядывает шляпа-цилиндр, поставленная прямо на землю, так же как у Сапожникова в иллюстрации к «Васильку».

Ил. 109. Памятник Крылову в Летнем саду. Фото 2024 года.