Иван Васильевич – грозный царь всея Руси

Ивану Васильевичу было с чем предстать перед Господом. Как верный раб, он значительно преумножил доверенное ему Божье достояние. Территория нашей страны увеличилась почти вдвое, с 2,8 млн до 5,4 млн кв. км. Россия стала крупнейшим государством Европы: присоединила Среднее и Нижнее Поволжье, Урал, Западную Сибирь, закрепилась на Северном Кавказе. Были войны, эпидемии, нашествия, но и население увеличилось — его прирост, по разным оценкам, составил от 30 до 50 %. Было основано 155 новых городов и крепостей. Открыть широкую дорогу на Балтику Ивану Грозному еще не удалось. Но ведь этому воспрепятствовала чуть ли не вся Европа! И Россия смогла выстоять в одиночку, отразить натиск могущественной коалиции. Причем собственную дорогу на Балтийское море все-таки пробила и удержала, через порт Невское Устье (шведы смогли отобрать его вместе с морским выходом по Неве только в Смуту).

Наша страна выдержала и удар Османской империи, на сотню лет отбила у нее охоту к войнам против русских. Защитилась от крымцев засечными чертами, осваивая плодородные южные черноземы. А от страшных набегов казанцев, астраханцев, сибирцев она избавилась навсегда! Да, царю приходилось уничтожать злоумышленников. За полвека его правления было казнено 4–5 тыс. человек. Это общее число, оно включает в себя и изменников, и уголовных преступников. Такое количество сейчас признается совершенно разными исследователями, как положительно относящимися к Ивану Грозному, так и его противниками [806]. Но ценой жизней отщепенцев, противопоставивших себя родному народу, он спас всю страну, Православную веру, миллионы подданных.

Иван Васильевич оставил Россию отнюдь не разоренной, он передал сыну богатейшую казну. На деньги, накопленные отцом, Федор Иванович в начале своего царствования примется строить новую стену вокруг Москвы — Белый город. Возведет на Волге Самару, Царицын, еще одну линию крепостей на юге — Курск, Ливны, Кромы, Белгород, Валуйки, Оскол, Воронеж. Отец оставил наследнику и мощную армию. Уже закаленную, обкатанную в боях. Достаточно будет небольшой передышки, и она полностью восстановит силы. А это, в свою очередь, обеспечит безопасность России, ее изобилие и расцвет, умножение населения…

Но это будет позже. Утром 19 марта о кончине Ивана Васильевича оповестили население. Народ «завопил громогласно» [801]! Люди выли в голос, старые и молодые, мужики и бабы, лишившись своего отца и заступника. Однако сразу же закрутились и политические страсти. Трон перешел к Федору Ивановичу, но… кому стоять за троном? Самым могущественным из вельмож был Бельский, и он явно рассчитывал занять место временщика. Но тут-то замыслы заговорщиков дали трещину. Бельского ненавидели аристократы, считали «выскочкой». К ним примкнул Годунов, шурин нового царя.

Под предлогом «злых умыслов», во избежание покушений на престол, были взяты под стражу царица с царевичем Дмитрием и всей ее родней. Но это был удар и по Бельскому — опекуну Дмитрия. Арестовали и выслали из Москвы ряд дворян. Видимо, близких к клану Нагих. На улицы выслали вооруженные патрули, выкатили пушки, предупреждая возможные эксцессы. На третий день состоялось погребение государя. Иван Грозный в скромной мантии схимника упокоился в Архангельском соборе. В юго-восточном углу, в дьяконнике, рядом с алтарем. Он сам наметил это место, сам положил здесь сына Ивана. Теперь лег рядом с ним.

А бояре, сплотившиеся против Бельского, вспомнили о новшестве Ивана Грозного. Объявили о созыве Земского Собора. Как бы поговорить о новом царствовании, высказать просьбы и пожелания. На самом-то деле они обеспечивали собственную поддержку. На Руси уважали Ивана Шуйского, оборонявшего Псков, Никиту Романова, Воротынских, Годунова. Но Бельского знали только как царедворца, никаких причин любить его в стране не было. Ну а когда представители «всей земли» съехались, то из боярской коалиции стал выдвигаться Годунов. Он выступал передаточным звеном между Собором и царем, часто выступал, из его уст звучали обещания удовлетворить пожелания делегатов. При этом он провел решение отправить младенца Дмитрия с матерью и всей родней в назначенный им удел, в Углич. Вроде бы исполнялась воля Ивана Грозного из его духовной грамоты. И постановление было соборное. Да и ссылкой это не выглядело, Федор Иванович щедро снарядил младшего брата и мачеху, тепло простился с ними. Но из Москвы их увезли, а в Угличе взяли под надзор.