Иван. Жизнь, любовь и поводок глазами собаки

Хоть я не очень люблю собак этой породы, мне было искренне жаль ее, и я был рад, что Кристина без всяких подсказок с моей стороны помогла ей забраться на заднее сиденье машины. И мы вместе отправились домой.

Трудности совместного проживания

Не прошло и минуты с того момента, когда Амелия перешагнула порог нашего дома, как случилось несчастье. У Тима был длиннохвостый попугай по имени Джордж, который достался ему в наследство от его бывшего музыкального продюсера. И хотя Тим был не в восторге от домашних птиц, этот попугай оказался довольно славным. Они с Кристиной позволяли ему свободно летать по дому, и Джордж как будто инстинктивно избегал оконных стекол, что говорило о его сообразительности. Он также остерегался подлетать близко к Борису, который, хоть и демонстрировал равнодушие, но на самом деле никакого доверия не заслуживал. Мне же запретили даже смотреть в его сторону, и я послушно выполнял этот требование. Мне казалось странным, что они позволяют птице летать по всему лому, но через некоторое время привыкаешь к птичьему помету и уже не замечаешь его. В целом Тим привязался к этому попугаю.

Вот как это произошло. Подъехав к дому, Кристина открыла заднюю дверь машины, мы с Амелией выскочили из нее и принялись обследовать территорию двора, обнюхивая все и оставляя свои метки. У Кристины в руках был пакет с продуктами, и она слегка замешкалась в поисках нужного ключа. Наконец она позвала нас, и мы оба подбежали к двери. Единственное, о чем я думал, — о том, что нужно как можно скорее оказаться возле своей миски, раньше, чем эта незнакомка, — на случай, если там осталась еда. Когда дверь открылась и мы вбежали в дом, Джордж с перепугу вспорхнул с верхней полки книжного шкафа, перелетел через всю комнату и врезался прямо в окно. Ударившись о стекло, он беспомощно забил крыльями и начал стремительно терять высоту.

Все произошло мгновенно. Амелия, демонстрируя поразительную ловкость, сорвалась с места, вспрыгнула на диван и набросилась на попугая. Ее мощные челюсти с лязгом захлопнулись, как стальной капкан, и лишь разноцветные перья разлетелись во все стороны.

— Амелия! — закричала Кристина, роняя пакет с едой. Та с глупым видом обернулась — из ее пасти торчал длинный хвост. — Нельзя!

Она резко стащила Амелию с дивана. Та виновато опустила голову, при этом не выпуская попугая из пасти. Я был в ужасе! Даже Борис наблюдал за этой сценой с явным напряжением. Наконец Амелия разомкнула челюсти, и мокрое трепещущее тельце упало на пол. Она посмотрела на Кристину и, виляя хвостом, попыталась подлезть под ее руку, чтобы та ее погладила. Терпеть не могу эту привычку у многих собак. Я и сам иногда так делаю, но только если у меня чешется за ухом. У меня достаточно высокая самооценка, и я не нуждаюсь в постоянном поощрении. Мне стало грустно при мысли о том, что моя семья вряд ли сможет понять: Амелия действовала согласно своей природе в той же степени, что и Джордж. Если посмотреть правде в глаза, то его гибель не так уж и трагична, как это может показаться на первый взгляд. Похоже, я мог объяснить поведение Амелии лучше, чем свое собственное.

Вечером, когда Тим пришел домой, он не особенно обрадовался, узнав о гибели своего питомца, тем более что виной всему была совершенно незнакомая ему собака. «Я любил этого попугая», — без конца повторял он. Однако любовь к Кристине быстро заглушила его гнев, и уже через час Тим не только забыл о том, как злился по поводу смерти своего любимца, но уже вышел во двор и вместе с Кристиной принялся обустраивать там место для Амелии, где та могла бы спокойно родить своих щенков. Его пугала перспектива жить в доме, по которому носятся целых пять или шесть маленьких амелий, но Кристина уверила его в том, что пристроит всех щенков, когда они родятся. Было решено, что Амелия останется у нас, пока не родит, и это меня вполне устраивало, чего нельзя сказать о Тиме.

Позже я узнал, что имя Амелия было позаимствовано из серии детских книжек об Амелии Биделии[7], написанных женщиной, которая очень любила носить шляпы. Я прекрасно понимал, что, убив Джорджа, она руководствовалась исключительно своими внутренними инстинктами, но я все еще не оставлял надежды донести до нее, что своими поступками мы должны оправдывать данные нам благородные имена. Несмотря на все ее причуды, я был рад тому, что у меня появилась компания, особенно в виде существа женского пола. Амелия не отличалась особой живостью, но это не мешало нам хорошо проводить время. Больше всего нам нравилось вцепиться зубами во что-нибудь и тянуть это в разные стороны. Однажды нам удалось растянуть Кристинин шерстяной носок почти на полтора метра! Она, правда, не пришла от этого в восторг.