Ивановка

– Иногда они не своими руками их убивают – существа, которые тут бродят, тоже от крови не откажутся. И для наших, ивановских, это настоящий праздник: они принимают это за знак благословения их Матери. Но верят в нее не все. Всегда были те, кто шел наперекор. И потому, сколько я себя помню, тут постоянные стычки. Нынешняя началась из-за часовни: сначала волхвы, Лариса и Танька, соседка твоя, объявили, будто бы часовня оскорбляет их Мать. Ивановские в это поверили и готовы были насмерть стоять. А потом внучок Танькин выпил в районе лишнего и чего-то наговорил, что проблем ему сулило, – и Танька ради внучка от Матери публично отреклась и якобы на защиту часовни встала. Как все дальше пошло и чем кончилось, ты и сам видел. Но… Было такое и будет всегда. Таковы особенности жизни в деревне: ссорятся, сплетничают, но мирятся и живут дальше бок о бок – выбора нет. Люди-то вокруг все одни и те же.

Илья дрожал, нервно суча ногами.

– Зря только воздух сотрясаешь, мать, – глухо откликнулся непонятно кто. – Ты сама-то на него глянь.

– Ты думаешь, я ему это говорю, Макар? Больше самой себе: поговорить-то не с кем. Ты и так все знаешь, а с деревенскими нельзя обсуждать такое, – старуха перевернула верхнюю карту. – Дьявол. То, что объединяет здешние реальность и веру, – создание другого мира.

Старуха миг помолчала и добавила:

– Моя Варя.

Что-то щелкало в голове Ильи. Это существо…

– Она… Она… – заплетающимся языком пробормотал он, глядя на старуху.

– В своей комнате, – сказала старуха. – Ей нужно восстанавливать силы. Ты не ругай себя особо, что так вышло. Она прекрасный кукловод и умеет добиваться своего. Особенно от таких, как ты. Уж если ивановские принимают ее за Мать, свою богиню…

– К-кто… К-к-кто…

– Подменыш, – достав откуда-то из-под складок шали пачку сигарет, старуха опять закурила. – Наполовину человек, наполовину мара. И даже два года спустя жизни с ней, когда я видела ее каждый день, я не знаю, где заканчивается человек и начинается мара.

«Я не такая, как все».

– Ч…что…

– Ты хочешь спросить, как так получилось? – Илья никак не реагировал на вопрос, но того, похоже, и не требовалось. – Она родилась здесь и нашла дорогу назад. Женщина, которую Варя считала матерью, будучи беременной, потеряла мужа на производстве и приехала ко мне погадать. Я ей сказала, что будет, – но выбор-то есть всегда. Она могла уехать в тот же вечер, однако решила не рисковать на ночь глядя и осталась в Ивановке. Ночью начались роды. Родился ребенок, мальчик – она успела его увидеть. Но мара, которая бродила тут тогда, украла и убила его, заменив своей дочерью, рожденной от здешнего смертного. Приезжая и так была не в себе, но после, как оно и бывает, окончательно помешалась. Варя говорила, что она лишила себя жизни в психушке.

Она тот ребенок и есть. У нее от рождения два обличья, и она могла менять их, как хамелеон. Точнее, снова может, и притом легко – ты ведь сжег ее ошейник. Единственный инструмент, способный защитить ее от нее самой. Теперь ее воля совершенно свободна, и, будь уверен, направить ее во благо невозможно. Она – разрушение.

– А ее отец – наш староста, – сказал непонятно кто.

– Только оба они об этом не знают, – пожала плечами старуха. – Но только с тех пор Фомин публично и открещивается от своей веры. И от возможности такого контакта. Большинство ведь боится контакта с марами: знает, что бесследно он не проходит. Хотя есть и такие, кто, наоборот, ищет встречи, как, например, Ванька. Он с жужушки начал – и вроде как вышло случайно, но все к тому, что на что-то подобное и рассчитывал, по лесам скитаясь. А потом увлекся, как и я. И стал стремиться зайти на ту сторону все дальше… Есть еще и те, кто вынужденно на такой шаг идет: скажем, Трофимов, электрик наш, калекой стал и не мог с этим смириться. Ради того, чтобы прежним быть, буквально душу и продал. Или Вера, продавщица. Очень уж хотела ребенка родить, а не получалось никак. Так что пошла она в лес и нашла, что хотела. Так что и ее сын не совсем человек, но только Варе не чета – от жужика рожден. Да и кровь мары она не пила.

А кровь мары – самая удивительная вещь, которую я видела. Интересно, что бы нашли в ней химики, но я своими глазами смотрела на то, что никакие ученые не объяснят. Она заживляет самые страшные увечья: заново растут даже кости, которых не было, – так их размололо. Будь ты в своем уме, Илья, то наверняка бы спросил: так почему тогда желающих получить ее так мало, и даже волхвы не только никогда к ней не прикасались, но даже с марами встреч намеренно не искали? А скажу: после этой крови нет пути назад. Мары – звери, и тот, кто пил их кровь, становится зверем. Тот, кто пил ее, получает силы мар и выходит на охоту… Вот и со здешним помещиком Ковязиным так было.

– Вот зачем ты об этом? Не начинай, – злился непонятно кто.

Ведьма отмахнулась.