Из грязи и золота (СИ)

Клавдий представил, как Тамара выходит за пределы купола и подставляет лицо солнцу — без жидкого фильтра и маски. Солнце копится под кожей, словно в белоснежной батарее. И неизбежно убивает, медленно разрушая сосуды и проявляясь уродливыми коричневыми пятнами.

И Клавдий понятия не имел, как объяснить Тамаре, Грейс и этой девчонке в купальнике, что есть не только полное теплой воды и золотого зноя «сейчас».

— Да херня это все, — отозвалась на его мысли Грейс. — Сколько люди под солнцем жили и как-то же не передохли… Альдо! Альдо, я здесь! — вдруг закричала она.

— Грейс, мне нужно к Полю, — напомнил ей Клавдий.

— Да подожди ты! — отмахнулась Грейс, перебралась на нос абры и замахала руками. — Альдо! Ты привез?!

На углу платформы стоял парень в мятых синих шортах. Без фильтров. Без накидки из отражающей пленки. Вокруг него были расставлены проволочный кофры, над которыми вились черные мошки. Клавдию показалось, что он видел несколько золотистых ос.

— Сама смотри, — крикнул он.

— Грейс, не стоит… — начал Клавдий, предупреждающе вскинув руку.

Но она не слушала. Перемахнув через борт, она широкими гребками двигалась к платформе. Фыркала, отплевывалась от грязной воды, в которой — Клавдий видел — плавали чешуйки ржавчины и краски.

Интересно, что говорила ей Дафна.

Когда-то он тоже так мог.

Клавдий вздохнул, подпер кулаком подбородок, и стал смотреть, как Грейс пытается забраться на платформу. Альдо и не думал ей помогать, только стоял и с усмешкой смотрел сверху вниз, как она раз за разом соскальзывает в воду.

— И что это такое? — обреченно спросил он ленивые волны. — Загородный лагерь для слабоумных?

— Поль Волански привлекает молодежь к исследовательской деятельности, — раздался голос у него за спиной. — Тех, у кого много штрафов. У нас есть программа с обоснованием терапевтической ценности грязной воды, солнца и плотов с шалашами из говна и арматуры.

Клавдий не стал оборачиваться. Он чувствовал затылком взгляд прозрачных красных глаз, и это чувство казалось ему привычным.

Абра ткнулась носом в борт платформы.

— Называется «Сад-без-ограды». Это я предложила Полю. Почти горжусь этим, да.

Грейс наконец-то смогла взобраться на платформу. Сорвала крышку с ближайшего кофра, выхватила что-то круглое, желтое и покрытое брызгами темных пятен. Несколько секунд рассматривала, а потом на ее лице растеклась счастливая, совершенно дурацкая улыбка.

— На кой хер тебе гнилые персики, Грейс? — брезгливо спросил Альдо, отмахиваясь от разозленной осы.

— Я сделаю… из них… самогон! — с нежностью выдохнула она.

— Очень терапевтически, — заметил Клавдий.

— Зато у нас субсидии и лояльная система начисления рейтингов, — равнодушно отозвалась помощница Поля Волански. — А самогон не маркируется официально, и его можно без штрафов выпить больше, чем алкоголя аналогичной крепости.

— Это ты за мной следила? — прямо спросил Клавдий.

Грейс уже волокла кофры к центру платформы. Даже не обернулась.

— Да.

Он все-таки на нее посмотрел. Странно было ждать от нее каких-то эмоций — частные помощники редко достоверно их имитировали. Поэтому Клавдий когда-то и отказался от посторонних персонажей, принимая Дафну как неизбежное зло — просто однажды понял, что не видит между ними разницы. У них разные лица и разные голоса. Кто-то больше похож на человека, кто-то меньше, но никто из них не человек.

И все же ему хотелось, чтобы помощница Поля смутилась.

— Зачем?

— Люблю смотреть, как люди ходят по дому. Помогает справиться с нереализованным стрессом.

— Я ведь могу заставить тебя отвечать, — вздохнул он.

Клавдий терпеть не мог разговаривать с чужими помощниками. Начинал говорить, будто перед ним человек, ловил себя на этом и раздражался.

Вот и сейчас.

— Не можешь. У меня нет большей части базовых ограничений. Видишь огоньки?

Он обернулся. От борта платформы действительно зажглась цепочка мигающих указателей.

— Вылезай из лодки и по ним иди, — мрачно сказала она. — Поль тебя ждет. Можешь вплавь, как эта дура, но вообще-то там ступеньки.

Клавдий все больше жалел, что приехал сюда. В конце концов, он разобрался бы сам.

Ему ведь однажды удалось. Если бы остались живы его покровители, если бы у него хватило ума держаться, если только…

Что теперь жалеть. Теперь все иначе — тогда он был свободен и рисковал только своей жизнью, легкой и пустой, в любой момент готовой раствориться в пестроте уличных огней Среднего Валейна. Сейчас его ждала Тамара.

Лестницу сторожила пестрая курица — облезлый, пыльный лабор, со скрипом опускающий голову к воде. Под крыльями серебрилась лысина тонкого корпуса. В широко раскрытом клюве скопился черный налет.

— Дрянь какая… — пробормотал он, ногой отодвигая лабора с дороги.

Не хватало еще уронить его в реку — вдруг это тоже странная подруга Волански.

Платформа пружинила под ногами. Расползшееся от сырости покрытие липло к подошвам, а из-под него слышался скрип и тяжелые вздохи моторов. В рыхлых прорехах копошилось что-то блестящее. Курица несколько секунд монотонно трясла головой, а потом выбросила Клавдию под ноги синего муравья с серебристыми лапками.