Из грязи в князи

Так сложилась тетрархия: просвещённый авторитарно-демократический абсолютизм на четверых, два старших и два младших царя. У первых – по два толстых слоя приторно-сладкого багрянца-пурпура, у вторых – по одному тонкому, но с перспективой утолщения и услащения. Не всякому глазу была видна разнослойность и разномастность пурпура, только посвящённым. К багрянцу прилагались восхитительные штаны, ослепляющие взоры, и сандалии-лабутены – история не оставила тому свидетельств, но мы точно знаем, что без оных не обходилась ни одна официальная церемония и ни одна частная императорская вечеринка или чаепитие. Все цари были великаны удалые и равны, как на подбор, с ними – дядька Черномор!

«Черномором, командующим парадом, буду я! Царей – четверо, но батюшка всё равно будет один! Узды останутся у меня, но пусть все лезут в пекло поперёк Батьки! Пусть горят на работе!» – порешил Диоклетиан, напрямую подчинив себе Галерия, а Максимиану Геркулию – Констанция Хлора. Создатель тетрархии сдал в утиль титул принцепса (princeps), каковыми, начиная с Октавиана Августа, были все императоры до него, и принял монархически-божественный титул Господин и Бог (Dominus et deus): с хламом надо расставаться без ностальгии и без сожалений, коли есть возможность обновить реквизит.

– Эх, была не была! Положив руку на Конституцию тетрархии, перед лицом своих товарищей обещаю и торжественно клянусь, что через двадцать лет я и Максимиан Геркулий покинем троны августов и передадим их нынешним цезарям Галерию и Констанцию! – провозгласил Диоклетиан: за язык никто не тянул, но во избежание смут на расстоянии вытянутой руки всегда нужна сочная, вкусная, обязательно покачивающаяся и манящая в даль морковка. Как алые паруса в виде пурпурных тог.

Соправитель-западный август поморщился: «Вот бы ему сейчас отрезать его грешный язык! Или вырвать с корнем! Почему он меня ни о чём не спросил? – но тут же сам себя успокоил. – Впрочем, через пару десятков лет или падишах умрёт, или ишак сдохнет».

– Новые августы через четыре пятилетки тоже возьмут себе в помощники младших царей, потом передадут власть им! И так будет дальше и вовеки веков воспроизводиться ротация власти в Вечном Риме! – как будто не поняв мыслей августа-соправителя публично продолжал стоять на своём создатель тетрархии: Императорская власть в Риме отныне будет сменяема легитимно и без крови, но с пурпуром!

– А где текст Конституции? – живо заинтересовался восточный цезарь Галерий. – Какие у нас с Констанцием Хлором есть гарантии? Надо подписать контракт!

– Главный Гарант – я! И государство – это я, пусть это повторяют вслед за мной грядущие владыки! А Конституция – у меня в голове! – пресёк западный август и главный царь любые попытки возражений, сжав кулак и погрозив им куда-то вверх неопределённо кому, а затем разжав пальцы и положив ладонь почему-то себе на сердце, видимо, чтобы не загружать и не утяжелять свою и чужие головы.

Диоклетиан перекрестил всех царей родственными узами. Заставил Галерия развестись с первой женой и женил на своей дочери Валерии. К тому же усыновил: официальных наследников в Риме ещё со времён Юлия Цезаря и Октавиана Августа было принято усыновлять – если по дороге к престолу их не убивали, могли успеть поцарствовать. Констанций Хлор тоже был разлучён с первой то ли женой, то ли конкубиной Еленой и сведён с падчерицей Максимиана Геркулия Феодорой. Никто пикнуть вслух не посмел: приоритеты были расставлены правильно, спутницы жизни в их число не входили.

Все тетрархи со временем успокоились, спрятав свои чёрные мысли от греха подальше, а Диоклетиан ещё раз разделил власть надвое, но теперь уже по другому принципу: мухи отдельно, котлеты отдельно. Отдельно – гражданская служба, отдельно – военная. И провёл реформу ветвей: и такой, и сякой.

Особым институтом империи стал департамент безопасности, тайная полиция «Слово и дело»: невидимое око жандармского надзора за неблагонадёжным элементом – историкам ещё предстоит сделать открытие по части его реального существования в Риме, в Первом, не Третьем.

В гражданском плане империя была разрезана на двенадцать диоцезов, управляемых губернаторами-викариями, в свою очередь подчинённых префектам претория, которых в империи было два: по числу августов – старших тетрархов. Диоцезы были пошинкованы на более мелкие провинции, число которых достигло сотни.