Из "Яффских рассказов" (любительский перевод)

Да и на воле-то, такое не часто встретишь, просто так, за счёт заведения. Даже у конвоиров, по обеим сторонам решетки, вспотели макушки под фуражками. Хотя было не особенно жарко. Но так напряглись, пытаясь расшифровать надпись на маечке госпожи, что поневоле вспотели.

Только объявили, что посещение закончено, папа говорит Хазуке:

- Ну не будь дикарём, поцелуй маму!

Почему нет, Хазука всегда был послушным ребёнком. Сказано поцеловать маму — с удовольствием. Пригнулся подставил губы к решётке, госпожа тоже наклонилась и поднесла губы к решётке.

— Запрещено! — заорал дневальный, но ещё до того, как он пошевелился, наградила мама нового сына французским поцелуем во весь язык, с надпередвовывертом и двумя проворотами по и против часовой стрелки. Пока подбегал конвойный, глаза у Хазуки закатились и дыхание остановилось. Когда смог продохнуть, первым делом сказал:

- Папа, всегда приводи маму с собой!

Целый день после посещения Хазука отказывался от еды и воды.

- Не хочу перебивать вкус мамы, — объяснил друзьям.

— Да, всеми святыми, ну и бомба у тебя мама, — сказал Нисим Алькобейни, который сидит полную десятку за два вооруженных грабежа, — с такой мамой, не отлучался бы от груди до 50-ти.

- Ми-ни-мум! — прохрипел Йосеф Эзрони, который тянет полную семёрку за половые сношения с несовершеннолетней, совершение развратных действий в отношении другого лица дважды и за проживание на содержании у проститутки.

В день посещений все с нетерпением ожидают увидеть и как следует рассмотреть новую маму Хазуки. Прибыла точно по расписанию. Снова в голубеньких джинсах на "зипере" и маечке на два размера меньше. Конвоиры вывихнули глаза, пытаясь разобрать надпись у нее на майке, и снова начали потеть под фуражками.

- И-м-а-л-е[11],- заорал Хазука, вне себя от радости.

— Вот он наш мальчик, — сказала мама и притянула Хазуку к решётке.

— Йалла, поцелуй маму, где твоё воспитание, только месяц в тюрьме а уже разучился себя вести, — негодует папа.

Хазука, послушный ребёнок, протягивает губы к решётке. Мама, хорошая мама, тянется губами к решётке. — Запрещено! — кричит дневальный.

Но пока он ещё не успел пошевелиться, мама уже подарила Хазуке французский поцелуй с проворотами. Хазука чувствует, как кровь понеслась по венам.

- Йа Алла![12]. До чего же горячая женщина у твоего приятеля, — говорит жена косого Джино, которая как раз стояла сбоку.

- Это не женщина, это мама, — смеётся Джино, который тянет большой трояк, за соучастие в убийстве и запугивание свидетелей.

— Придумай что-нибудь поумнее, — отвечает жена, — это совсем не материнский поцелуй, даже для Парижа.

— Зависит от того, насколько она его действительно любит, — ржёт Косой Джино, — да и мама она ему только месяц с небольшим.

Ночью, после отбоя, все в кроватях, свет погашен, начинают засыпать, вдруг слышны стоны Хазуки: "Мама! Где моя Мама!"

— Ребёнок скучает, ребёнок страдает, — сказал старый Розенцвейг, тот, что задушил свою жену пять лет назад.

— Что ты ноешь! Йа Арс, Муарс![13] — заорал на него Йаков Джимуси, который тянет большой шестерик за попытку убийства, угон и подделку чеков, выдавание себя за другую личность, нанесение побоев полицейскому и запугивание свидетелей, — чего ты плачешь, йа — ахуль-ал-балаат[14], ты разве не катишься отсюда через пару недель?

Но Хазука ничего не слышит под одеялом, ребёнок хочет маму и все тут, ничего не попишешь.

Но как сказал Великий Салмон, маленький трояк — это комариный писк. Подошёл к концу весьма скоро. Папа и мама приехали с утра пораньше забрать ребёнка домой.

Как-только Хазука закончил свои дела в канцелярии и спустился вниз, сразу услышал её голос:

- Вот он, мой мальчик!

Повернулся и завопил: "И-м-а-л-е!" И ринулся как сумасшедший в её объятия! Залипли на пять минут, как старая формаика к штукатурке.

- Слава Богу, слава Богу, как ребёнок полюбил свою новую маму, — подумал отец.

Вертухаи на вышках все взмокли под фуражками, наблюдая родительскую сцену. Подъехало такси, и счастливое семейство направилось в Яффо.

Ночью, только старик заснул, мама встала проверить не сбилось ли одеяло, боже упаси, у мальчика, который только сегодня вышел из тюрьмы, и его наверно мучают кошмары.

Все стало просто чудесно. Папа был счастлив, что у него такая семья, мама была в восторге от своего ребёнка. Каждую ночь приходила проверить, всё ли в порядке. Что делать — мать, это мать. Сын был доволен своей мамой, которая о нём так заботится.

Такое не каждый день случается, и многие по ночам мечтают о такой маме. И как говорил Давид Румын, — мне бы судьба подбросила такую маму.

Но попробуй понадейся на судьбу. В одно прекрасное утро бомба разорвалась в Яффо: взяли маму Хазуки на грабеже заправки на шоссе Квиш Ха Хоф[15].

Сначала все сомневались, да ну, глупости какие, но мало-помалу, её имя стало появляться в прессе. И также написали, что у мадам был сообщник в деле, и ему удалось скрыться с места преступления, и что она держит рот на замке надежнее, чем кружка для пожертвований чудотворца Меира.

Полиция может и не знала, кто сообщник, но в Яффо догадались сразу.