Из индийской корзины

80 % всех индийских евреев — бене-Израиль. Они получили в Индии и другое название — «шанвар тели», т. е. «субботние маслобойщики», поскольку, вписавшись в индийскую кастовую систему, заняли в ней отдельную профессиональную нишу и сохранили субботу в качестве дня отдыха. Похоже, никто их особенно не притеснял, так как в масле нуждались как индусские, так и мусульманские правители, и евреи, чьи священные книги погибли во время кораблекрушения, постепенно утрачивали свою идентификацию, вступали в брачные союзы с местными жителями, перенимали их одежду, если не имена, то фамилии и даже в какой-то степени религиозную обрядность.

Так было, пока в тех краях несколько веков назад не появился некто Давид Рахаби, пришедший откуда-то из Аравии. Давид то ли знал от кого-то о не совсем обычных индийцах и посчитал своим религиозным долгом вернуть их в тенёта иудаизма, то ли обнаружил их после своего прибытия и, узнав о том, что они соблюдают субботу и практику обрезания и имянаречения на восьмой день после рождения, стал к ним приглядываться. Легенды повествуют о том, как Давид устроил что-то вроде испытания, чтобы проверить истинность и чистоту тамошних евреев: однажды он отправился на базар и накупил там разной рыбы. Хозяйка дома была весьма удивлена, увидев среди принесенного Давидом и то, на что наложен традиционный запрет, но молча выбрала рыбу с плавниками и чешуей и приготовила так, что развеяла последние сомнения Давида. Давид принялся за дело: стал распространять священные книги, учить ивриту и строить синагоги (среди каких евреев проповедовал Давид — сказать трудно, но первая в Индии синагога была построена в Кочине кочинскими евреями в 1568 г. и ее до сих пор называют «Тадж Махалом индийских евреев» — Тадж Махал здесь употребляется как метафора архитектурного совершенства). Евреи стали отращивать пейсы и замыкаться в рамках своей общины, появилось деление на «черных» и «белых». «Черными» считали потомков смешанных браков, низших по сравнению с «белыми»; «черные» и «белые», как классические индусские касты, не садились за совместную трапезу и «не обменивались дочерьми», т. е. не вступали в матримониальные отношения.

Но Абрахам был весь в любви и, чувствуя, что его возлюбленная подвергается нападкам, раздраженно обронил, что, «во-первых, если ты посмотришь на веши непредвзято, то увидишь, что и сама ты прибежала не самой первой», подразумевая, что черные евреи прибыли в Индию задолго до белых, спасаясь бегством из Иерусалима от полчищ Навуходоносора еще за 587 лет до нашей эры, и если она (Флори Загойби. — И. Г.) не принимает их во внимание, потому что они перемешались с местными и давным-давно растворились, то были, например, и евреи, которые пришли из Вавилонии и Персии в 490–518 гг. н. э.; и немало веков пролетело до того момента, когда евреи открыли свою лавку в Кранганоре и потом в городе Кочине (некий Иосиф Азаар и его семья, как всем известно, перебрались туда в 1344 г.), и даже из Испании евреи начали прибывать только после их изгнания оттуда в 1492 г., и в числе первых — семья Соломона Кастильи…

Евреи мигрировали в Индию в разное время и разными путями. Соломон Кастилья, муж Флори, позднее бросивший ее и бежавший с португальскими моряками, сама Флори (ее предки, по Рушди, переселились в Индию в 1542 г.) и их сын Абрахам, все-таки женившийся на христианке Авроре (наследнице португальских торговцев специями) и ставший впоследствии отцом Мавра, главного персонажа «Про-шального вздоха Мавра», — потомки сефардов — евреев из Испании. И уж никак нельзя обойти молчанием «багдадских евреев», двинувшихся в Индию в 30-е годы XIX в., проживших там исторически недолго и оставивших на ее земле монументально-неизгладимый след.