Из индийской корзины

«Бомбейский копатель», В. В. Мерчант, отец героя Умида Мерчанта, одержим прошлым Бомбея: Остальная Индия не представляла для В. В. никакого интереса, тогда как его родной город, одно-единственное зернышко, вращающееся в космической необъятности, содержало все загадки вселенной. Как единственный сын, я, естественно, был для него предпочтительным объектом применения его знаний, его накопительным счетом, его тайным ящиком. Каждый отец хочет, чтобы сын унаследовал лучшее, и мой отец отдал мне Бомбей. Современный Бомбей, забывающий свою историю с каждым заходом солнца и переписывающий самого себя с восходом, становится камнем преткновения между искренне любящими друг друга В.В. и его женой Амир, жаждущей перекроить город в цинично-прагматическом духе «констракторов, билдеров и девелоперов», разрушающей то, что красиво, ради того, что выгодно. Оба обладали городом с такой полнотой, что Умид чувствовал — эта земля не принадлежит ему: …может быть, я покинул Бомбей потому, что весь чертов город напоминал материнскую утробу (womb), и я должен был уехать из него, чтобы почувствовать себя рожденным.

Великую любовь родителей Умида разрушает единственный достойный соперник (соперница) — Бомбей: они восстают друг против друга, и Амир погибает от скоротечной злокачественной опухоли, а В.В., похоронив ее и кинув прощальный взгляд на обезображенные предпринимательским нажимом жены части Бомбея, кончает жизнь самоубийством. Бесконечно ревновавший город к своим родителям, Умид признается: После того как они умерли, я ходил по улицам города, который они любили по-разному, не примиряясь друг с другом. Их любовь нередко угнетала и удушала меня, но сейчас я снова желал ее для себя самого, желал вернуть моих родителей, любя то, что любили они, и таким образом становясь тем, кем были мои родители. Так Умид обрел в наследство любовь к Бомбею, разрушаемому и разрушающему городу.

Другой любовью Умида стала рок-певица Вина Апсара, а соперником — Ормус Кама, приятель по детству и Малабарскому холму. Их противостояние, естественно, затронуло и родной город: В отношении Бомбея, города, который мы оба покинем, Ормус и я никогда не соглашались. В его глазах Бомбей всегда был чем-то вроде захолустья, трухлявой деревни. Более престижные подмостки, подлинный Метрополис, нужно было искать где-то еще — в Шанхае, Токио, Буэнос-Айресе, Рио, и в первую очередь в легендарных городах Америки с их остроконечной архитектурой, перевалившими через разумные пределы лунными ракетами и гигантскими гиподермическими шприцами, громоздящимися над кавернами улиц… Мое отношение было другим. Не презрение, но пресыщение и клаустрофобия вынудили меня покинуть Бомбей. Бомбей слишком уж принадлежал моим родителям, В. В. Мерчанту и Амир. Он был продолжением их тел, а после их смерти — их душ… Молодежь покидает дом, чтобы обрести себя; я должен был пересечь океан, чтобы только вырваться из Утробея (Wombey), родительского тела. Я улизнул, чтобы родиться.