Из истории русского коннозаводства

Пусть читатель сравнит между собой родословные таких хреновских жеребцов, как Полкан 3 (1817–1833), Добрый 3 (1817–1833), Горностай 4 (1822–1837), Лебедь, 4, рождения 1831 года, Полкан 5, рождения 1831 года, прибавит к ним еще шишкинских Усана, рождения 1830 года, Соболя, рождения 1839 года, и других. В этих родословных общих всем им предков в пределах трех-четырех восходящих поколений почти и не попадается. Родословные не только резко отличаются друг от друга, но и каждая из них в то же время разнится от родословных дочерей Хвального 1 (1806–1822), Чистяка 2 (1813–1824), Молодца (1800–1827), Улана 2 (1804–1827), Цесарбея (1807–1830), Щеголя (1813–1835), в большом количестве оставленных в заводе и использованных для межлинейных скрещиваний.

Все это служит доказательством, как искусно В. И. Шишкин разбил на линии породу, которая номинально вся вела свое начало от одного Барса 1 — родоначальника.

Ранняя история орловской рысистой породы могла бы преподаваться в специальных зоотехнических вузах как особый предмет. Она представляет собой классический пример разрешения труднейшей зоотехнической задачи создания новой породы лошадей, породы сложной, долженствовавшей совмещать в себе много качеств: породный экстерьер, большую резвость, хорошие упряжные способности.

Шаг за шагом прослеживая работу Хреновского завода, мы видим и те многообразные трудности, которые ежечасно возникали перед ним, и те способы преодоления этих препятствий, те несравненные по продуманности, точности и смелости методы работы, знакомство с которыми должно быть поучительно и интересно для всякого зоотехника, тем более для зоотехника-коневода.

Глава VI ВТОРИЧНОЕ ПРИЛИТИЕ ГОЛЛАНДСКОЙ КРОВИ В РЫСИСТУЮ ПОРОДУ В 1825 ГОДУ

Закончить наш обзор исторического развития линий рысистой породы в Хреновском заводе во времена В. И. Шишкина надлежит рассмотрением чрезвычайно интересного вопроса о вторичном прилитии голландской крови в рысистую породу, которое было произведено В. И. Шишкиным после 1825 года.

Этот вопрос был всегда предметом ожесточенных опоров и бесконечных дискуссий в иппологической литературе дореволюционного времени. А, как известно, в споре истина часто теряется.

Ранее всего, восстановим факты.

В 1825 году поступили в завод, в 1826 году были первый раз случены и в 1827 году дали первый приплод в Хреновом пять «выписных из Голландии» кобыл: три из них были вороной масти, две — гнедой.

Вопреки общераспространенному мнению, кобылы эти не были выписаны именно Хреновским заводом из Голландии и не были куплены в Голландии по поручению Хреновского завода. Они были проданы Хреновскому заводу конноторговцем-барышннком Л. Берггофером. Это очень важное обстоятельство, и вот почему. Пятилетие от 1825 до 1830 г. — годы вывоза из Голландии в Россию значительного количества рысистых лошадей. Один за другим ведущие рысистые заводы включали в свой племенной состав голландских кобыл и жеребцов — последнее легко понятно, так как коннозаводчики не могли приобретать производителей, происходящих из Хреновского завода.

Голландских рысаков покупают в заводы Д. П. Голохвастова, Д. Н. Шереметева, И. П. Кутайсова, М. Ф. Рахманова, В. П. Воейкова, А. А. Болдарева, Н. С. Меньшикова, И. А. Пушкина, А. М. Кормилицына и др. До 40-х годов включительно голландские жеребцы стояли и на всех государственных заводских конюшнях и к ним на случку приводили кобыл частные коннозаводчики.

Проще и естественнее всего думать, что общая волна коннозаводских настроений 20-х годов, мода на голландскую лошадь, захватила и Хреновое, точнее, не захватила, а коснулась его. Нам кажется, что было бы ошибкой искать особо глубоких обоснований, особой продуманности действий В. И, Шишкина в тот день, когда он купил пять кобыл у того же Берггофера, снабжавшего голландскими лошадьми все русские заводы. Имея 300 кобыл в рысистом отделении Хренового, почему к ним не прибавить еще пять и не посмотреть, что получится?

Эти пять кобыл поступили в рысистое отделение примерно на тех же правах, на каких поступали упряжные кобылы, покупаемые иногда у однодворца Шерстенникова и у приказчика соседнего с Хреновым имения Карачинских, т. е. испытаем, попробуем: будет неудача, легко можно этих пять кобыл и их потомство выбросить из завода; будет удача, Хреновской завод разделит эту удачу с другими заводами.

Несомненно, допуская в Хреновской завод голландских кобыл, В. И. Шишкин все же имел известные основания рассчитывать на удачу или, по меньшей мере, на хороший сбыт лошадей, полученных от повторного скрещивания с голландской породой. Иначе он не использовал бы в собственном своем заводе голландского жеребца Петерса, принадлежавшего В. П. Воейкову.

Значит, вторичное прилитие голландской крови В. И. Шишкин считал, по крайней мере одно время, — в конце 20-х годов, не вредным, а целесообразным и желательным.