Из истории русского коннозаводства

Задача исследователя состоит в том, чтобы выяснить, в силу каких соображений мог Шишкин думать, что вторичное прилитие голландской крови может оказаться полезным для рысистых лошадей Хреновского завода, и оказалось ли оно таким в действительности.

ВОЗМОЖНЫЕ ОБЪЯСНЕНИЯ МЕРОПРИЯТИЯ

У Шишкина могло быть три повода к допуску голландских кобыл:

1) желание повысить резвость хреновских лошадей;

2) повысить рост их;

3) «освежить кровь» в заводе.

Все эти три возможных соображения и надо раньше всего принять во внимание и отбросить версию о том, что покупка голландских кобыл произведена была по приказу А. А. Орловой, желавшей иметь крупных вороных лошадей для подарков духовенству. Объяснение смешное по своей наивности. Среди сотен ставочных лошадей Хреновского завода в любое время можно было найти рысаков и крупных, и породных, и вороных. Пять лишних кобыл в племенном составе завода, купленных для этой цели, не сыграли бы никакой роли. Да к тому же зачем было тогда в число пяти кобыл включать двух гнедых? Наконец, должны были бы остаться хоть какие-нибудь следы выполненных приказаний, хоть две-три лошади из приплода голландских кобыл были бы подарены митрополиту, епископам, архиереям. Ничего подобного на самом деле не было.

Постараемся возможно яснее представить себе картину рысистого отделения Хреновского завода в 1825 году.

Пятнадцатилетняя работа в направлении достижения возможно породного и эффектного экстерьера дала свои плоды. Маточный состав завода переполнен кобылами любезно-лебедевского комплекса, к которым ежегодно все в большем и большем числе прибавляются кобылы из линии Безымянки, Доброго 2. Тают группы дочерей Похвального 2 и Залетного 2. Среди производителей опять-таки преобладают жеребцы из линии Лебедя 2 и Любезного 1, сильно используются Добрый 2 и его сыновья. Использование Ловкого 1 и его сына Полкана 3 затруднено отсутствием подходящих маток. Словом, блеску, эффекту, породности в заводском составе без конца; дела, капитальности, рысистых способностей, резвости может быть уже значительно меньше. А в это самое время в настроении общественных и коннозаводских кругов происходит определенный перелом, предвещающий в скором будущем возобновление регулярных испытаний, открытие ипподромов, организацию спортивных, беговых и скаковых обществ.

Вопросы испытаний и их значения для коннозаводства обсуждаются в гостиных, в публичных собраниях, наконец, в печати. В 1824 году выходит в свет книжка П. Н. Мяснова «О конских ристаниях». Вольным экономическим обществом переводится и готовится к изданию известная за границей книга Гацци [158]. Переводится и издается второй том Английского студ-бука. Наконец, в 1825 году проводится первый сезон Лебедянских скачек и ставится перед правительством вопрос о разрешении первого в России спортивного общества — Лебедянского общества конской охоты, ставящего своею целью производство беговых и скаковых испытаний.

В. И. Шишкин, несомненно, следил за всеми событиями и новыми веяниями в коннозаводском мире и должен был задуматься над вопросом, как встретит Хреновской завод приближающуюся новую эру коннозаводства; он и принял потому все меры, чтобы завод встретил ее во всеоружии.

Раньше всего он постарался возможно шире использовать жеребцов — носителей потенциальной резвости, в первую очередь Полкана 3. За 10 лет пребывания Полкана 3 в заводе, с 1822 по 1831 год, от него было получено не менее 150 голов потомства [159]. Никакой другой производитель в эту эпоху не был так интенсивно использован, как Полкан 3.

Используя ресурсы, имевшиеся в самом заводе, В. И. Шишкин не хотел, однако, отказаться и от тех, которые он мог найти на стороне. Со времен А. Г. Орлова в его представлении должна была твердо укорениться мысль, что основной источник резвости в создаваемой рысистой породе — это голландские рысистые лошади, и когда возникла опасность некоторого оскудения породы в смысле резвости, В. И. Шишкин и решил почерпнуть новые запасы ее из первоисточника.

Экстерьерные соображения также могли быть не безразличными для В. И. Шишкина. Замечая, что лошади Хреновского завода в значительной части стали хотя и суше и породнее, но мельче, В. И. Шишкин мог желать вторичного прилития голландской крови в противовес допущенному чрезмерному усилению крови восточных верховых пород. Однако эти экстерьерные соображения не могли быть решающими. Трудно думать, чтобы после 15 лет работы В. И. Шишкин изменил своему любимому экстерьерному идеалу сухого породного рысака.

Голландских кобыл привода 1825 года спаривали в Хреновском заводе и с породнейшими жеребцами линии Лебедя 2 — Любимцем 2, Летуном 1, и с крупными густыми сыновьями Полкана 3 — Визапуром 1 и Раскидаем. Ясно, что здесь в первую очередь преследовалась не цель утяжеления типа, исправления чересчур легкого экстерьера некоторых линий, но, скорее, все же добивались большей резвости в потомстве.