Из песка и пепла

15 декабря 1943 года

Признание: я украла, но мне не стыдно.

Сегодня я нашла на виа Тассо золото, отобранное у римских евреев, и забрала часть себе. Высыпала его в шляпку и закрепила булавками так, чтобы она не свалилась в автобусе по дороге домой. План сработал отлично, хотя одна цепочка запуталась в волосах чуть не намертво. Когда я показала золото Анджело, он не разрыдался, как я. Нет, он начал орать – и орал довольно долго, рассказывая, что в жизни не встречал такой глупой женщины. Тогда я заорала на него в ответ и поклялась, что принесу еще, потому что это золото не принадлежит немецким подонкам. После этого Анджело произнес страшное богохульство, пнул стену протезом и обнял меня так крепко, что чуть не придушил. Я слышала, как его сердце грохочет у меня под щекой. И хотя мне не хочется заставлять его волноваться, я ничуть не сожалею о том, что сделала. Я буду возвращаться за золотом опять, и опять, и опять, пока не вынесу все до последней крупицы. Немцы не заметят пропажи. Они про него вообще забыли, а нам оно нужнее.

Джулия расплакалась, когда я вернула ей обручальное кольцо. А потом разозлилась, как Анджело, когда я объяснила, где его нашла. Однако они с Марио не стали на меня орать. Вместо этого они сразу начали строить планы, как бы вывезти с виа Тассо весь бочонок. Марио сказал, что на черном рынке за него можно будет купить что угодно – от молока и обуви до безопасной эвакуации в Швейцарию. Поэтому он уговорил Анджело не отказываться от золота. Ему за столькими нужно присматривать, за стольких бояться; но, полагаю, главная причина, по которой он все‑таки взял драгоценности, – это чтобы я не пошла обменивать их на черный рынок сама.

Должно быть, Марио заметил его колебания, потому что добавил, что это золото спасет сотни жизней. Анджело кивнул, но ответил, что он больше беспокоится из‑за моей жизни и опасности, которой я себя подвергаю.

Я возразила ему, что моя жизнь в данном случае не приоритетна. Он не стал спорить, но, когда поднял на меня глаза, ответ был написан у него на лице крупными буквами. Я – его приоритет. Не знаю, когда это изменилось, но теперь это так.

Золотая пилка, которую я сунула в туфлю, по‑прежнему там и лежит. Конечно, это сомнительное оружие, хотя лезвие у нее довольно острое. Однако она напоминает мне о том, что с нами сделали, и почему‑то придает храбрости.

Ева Росселли

Глава 15 Рождество

Утром в сочельник Анджело первым делом заглянул в кабинет монсеньора О’Флаэрти и предложил ему прогуляться до грузовой площадки позади Ватикана, где располагались кухни и служебные входы.

– У меня для вас сюрприз, монсеньор. Ответ на ваши молитвы.