Из пыли времен (СИ)

Холодея, Смертный с возрастающим ужасом узнал в них Зверей. Тех самых, что напали на Арнстал. Жесткая шерсть шевелилась по воле тугих перекатывающихся мускулов при каждом движении. С сопением втягиваемый воздух распирал и без того широкие грудные клетки, вырываясь наружу с тихим утробным свистом. Навостренные уши на волчьих черепах легонько подрагивали, ловя каждый шорох. А темные провалы глазниц казались ямами, что наполняла тьма Бездны, где ни живых, ни мертвых — лишь пребывающие. В длинных лапах поблескивали огромные логмесы с «пламенными» клинками, похожими на полотно пилы — такие кольчугу рассекут, как пергамент.

Именно такие Звери рвали в клочья Стражу Последнего Рубежа. Именно от их шерсти «клостенхемские» мечи отскакивали, как от камня. И хоть Атен видел, что они тоже умирали — размен шел, в лучшем случае, один к двадцати.

А сейчас вход преграждали шестеро против них двоих…

— Мы ждали не тебя, — тихо прорычал Зверь, что вышел вперед. — Но мы не прочь отведать твоей сладкой крови, Перворожденный.

— Сперва мой меч отведает вашей! — с вызовом выкрикнул Атен, собираясь с духом и отставляя ногу назад, готовясь принять последний бой: «Ледари, я иду к вам!»

— Твоя грязная кровь, Смертный, тоже сойдет, — ощерился Зверь, и остальные одобрительно заурчали.

Марен бесшумно поднялся с трона, двигаясь по-хозяйски уверенно и неторопливо, словно это — его дом, а они «принесли в него меч». Глаза прищурено устремились на Зверей, ноздри затрепетали «пробуя» воздух… Среди них нет того, кого он ищет. Но его запах, пусть и слабый, разбавленный другими, все же присутствовал… Так часто пахнут Обращенные — запах «хозяина» смешивается с их собственным.

— Я ищу… своего отца.

Принц спустился с пьедестала, выйдя вперед, нисколько не сомневаясь, что Звери поймут о ком идет речь; Атен следил взглядом за черными хищниками. Казалось, Звери замешкались на мгновение. Твердый баритон Марена, его движения, в которых не было ни капли страха, несколько… смутили их. Видимо, привыкли, что от них бегут с ужасом…

Свежий ветер рванулся по залу, всколыхнув знамена, и в воздухе пронеслись посторонние запахи.

— Дитя Солнца… — довольно зарычал Зверь, в темноте блеснули влажные клыки. — Maigin om hem [Добро пожаловать домой].

Из проема, что темнел за правым плечом Марена, показалась стройная девичья фигура.

Простой кожаный нагрудник девушки покрывал шерстяную рубаху без рукавов. Такие же кожаные наручи со стальными вставками охватывали голые руки от запястья до локтя. Волосы мягкими огненными волнами спадали на плечи.

Принц Летар нахмурился — она выглядела знакомой.

Взгляд девушки метнулся к Зверям и обратно, на Марена — она, как принц понял, тоже узнала его. Девичьи губы сжались, прядь, спадающая на лицо, взлетела…

— Девчонку взять живой. Остальных убить.

Черные хищники сорвались с мест, когда эхо приказа еще не отзвучало. Рев прокатился по залу, ударяя в гранитные стены. Казалось, даже воздух отшатнулся от ярости наполняющей его; всколыхнулись гербовые знамена с серебряным мечом на алом поле.

Атен вздрогнул, покосившись на каменных драконов — возникло ощущение, что это их рев сотряс своды Хемингара.

Марен уловил тонкий свист, еще один. Мелькнули два белых оперения, стальные наконечники разрезали тьму и порхнули мимо.

И время густым тягучим туманом заполнило воздух.

Принц смотрел на девушку, что так нежданно появилась в тронном зале древнего замка. Видел, как она бросилась вперед — на него! Локоны в окружающем мраке, полыхнули разгорающимися углями, словно само пламя пробуждалось в них. Глаза сверкнули изумрудными искрами, и в них Марен прочел гнев и ненависть. Они горели смарагдовой яростью мести и жаждой крови!

Из-за спины девушки метнулась невысокая фигура: мальчик, около двенадцати витков от роду. Иссиня-черные волосы сливались с тьмой, что окружала все вокруг. Стальной взгляд налился алой кровью. Черты молодого лица угловато обострились, губы растянула злорадная ухмылка, из-под верхней губы показались оскаленные зубы. И в скорости мальчик не уступал Перворожденному — в нем чувствовалась сильная «древняя кровь».

За спиной девушки появилась еще одна фигура. Мужчина с необычайно светлыми волосами, каких не бывает в Мире — он опустил лук, и рука, медленно, в лившемся густой патокой времени, тянулась к висящему на поясе маскату… Марен успел бы пронзить его горло, еще до того, как клинок покинет ножны.

Но взгляд принца Летар оставался прикован к девичьей фигуре, что бросилась вперед. Хотя ощущал он гораздо больше.