Из пыли времен (СИ)

В сгустившихся сумерках принц Летар разглядел золотисто-бордовые одежды гонителей. Сквозь шум дождя донесся тонкий свист, который Марен безошибочно определил, как спущенные тетивы — беглец дернулся: одна из стрел достигла своей цели; его конь успел преодолеть несколько шагов, прежде чем всадник выскользнул из седла и мешком повалился на траву.

Марен подал корпус вперед, и Инесвент без лишних понуканий сорвался в «карьер», взрывая копытами размякшую землю; сырые клочья воронами взвились за спиной.

Упавший, тем временем, кое-как поднялся. Левая рука плетью повисла вдоль туловища; древко стрелы обломилось при падении со стороны спины, и из плеча торчал лишь огрызок не больше ладони. И судя по тому, что правую, сжимающую крайвер, юноша локтем прижимал к боку, это — не единственное его ранение.

Но Атен не собирался сдаваться на милость «бордовым», повернувшись лицом к мчащимся на него воинам ордена Нового Света.

Инесвент быстро сокращал расстояние; плотная стена ливня, и преждевременно нагрянувшая с ним ночь, на время скрыли Марена…

Но вот — лучники заметили принца, вновь вскинули луки, и стрелы протяжно «пропели» над головой.

Атен обернулся, услышав близкий топот копыт, отшатнулся в сторону, с трудом поднимая крайвер.

Но принц не обратил на него внимания: стрелки снова тянули тетивы — осталось чуть более десятка шагов, промахнуться с такого расстояния сложно.

В ушах Перворожденного толчками пульсировало сердце, дробно отсчитывая мгновения. Кровь неслась по жилам, нагнетая боевой азарт. И стена дождя превратилась в рассеянный по воздуху бисер. Марен видел, как оперенья скользят по пальцам воинов. Как стрелы срываются в полет и несутся навстречу, как от оголовков отскакивают брызги рассекаемых капель.

Левая рука отпустила поводья, наручем сбивая одну из стрел; стальной наконечник звонко щелкнул. Маскат «вольно вздохнул», грозно скрежетнув по устью. И описав дугу, встретил вторую стрелу и тут же, развернувшись, не прерывая бега, снес лучнику голову. Алый всплеск — и струйка потянулась за клостенхемской сталью, словно нити паутины.

Замах с левого плеча — и клинок упал на грудь второго лучника, рассекая бордовую тунику, врубаясь в кольчужную вязь и безжалостно выбивая его из седла. Кровь, плеснувшая от сокрушительного удара изо рта воина, теплыми струями брызнула Марену в лицо, на миг разбавив холодную завесу.

Привычным движением принц откинулся назад и кувырнулся через круп, ловко приземляясь на колено. Инесвент рванулся вправо, и уставший гнедой шарахнулся в сторону, словно вспугнутый заяц, ослабшие ноги запутались, и он вместе со всадником рухнул на траву.

А Марен метнулся в сторону, проскочив чуть ли не у самой морды четвертого коня. Сменить замах «бордовый» не успел, и клинок принца ударил в поясницу. «Бордовый» взмахнул руками, несколько мгновений пытался удержаться в седле, но это ему не удалось. Он повалился недалеко от Атена, который, судя по медленному туманному взору, уже плохо осознавал происходящее.

Принц обернулся, порывы налетающего ветра секли лицо холодными струями.

Воин выбрался из-под коня и приближался осторожно, полукругом, высоко держа хедмор двумя руками. Сквозь грязь сверкали прищуренные ненавистью глаза и злобный оскал, на правом плече топорщились зеленые стебли, застрявшие в кольцах хауберка. И когда осталось всего несколько шагов, он сделал резкий выпад.

Хедмор скользнул быстрым и умелым движением — воин не впервые держал меч… Но он слишком молод, чтобы помнить Долгую войну, и уж тем более иметь опыт сражения с Перворожденными…

Принц не стал парировать — пропустил клинок мимо, и «клостенхемский» маскат лег на шею в изголовье. Раздался скрежет разрубаемого хауберка, и голова хлюпнула на сырой земле, а следом повалилось тело; «багрянец» густо растекался по прибитой дождем траве.

Атен смотрел тусклыми глазами, опираясь на меч, пронзивший спину раненого в поясницу.

— Я не просил… помощи, — невнятно пробормотал он слабым голосом. — Я бы… справился.

Стройный, но крепкий юноша, чуть моложе Марена, с темными, но не черными, волосами, он еле держался на ногах. Серые глаза выдавали в нем Смертного, и моргали устало, взгляд терялся за поволокой — силы покидали его с каждым движением ресниц.

Мех, по низу жилета, с правого боку, к которому юноша прижимал локоть, слипся от крови. На белой рубахе на левом плече, куда попала стрела, растеклось багровое пятно, размываемое дождем по всему рукаву.

— Нисколько не сомневаюсь, — не без тени дружелюбной улыбки ответил Марен. — Но, по-моему, схватка была бы не равной. Против тебя всего-то — четверо…

— Было больше… — Атен пошатнулся, — Остальные остались… покормить волков…

Он обхватил рукоять своего крайвера и попытался вытащить из мертвого тела, но у него не вышло.

Рука принца легла на эфес, сжимаемый юношей, и без усилия выдернула клинок — пальцы Смертного даже в этот момент не отпустили меч.

— Жизнь за жизнь, — пробубнил юноша, тронув пробитое плечо и скривившись от боли. — Но сперва… мне надо в Латтран.