Из сумрака веков

— То есть прогнала? — выдохнула Катя, подняв глаза. Сердце забилось неистово. — Он… ушел?

— Ежели так, расстроишься?

— Еще чего! — вспыхнула и осеклась — цепкие нефритовые глаза не отпускали, морщинистый рот сжался в сморщенную полосу. Катя поморщилась: — Варгр поклялся, что бы ни случилось, он будет рядом. Но что взять с кобеля?

— Нет, не поумнети. Сама творишь, незнамо еже, а изводити его. Дура-баба.

Завтракали в тишине, давящей все сильнее. Пища не приносила насыщения, будто внутри сидели голодные цверги и требовали еще и еще. Катя торопливо впихивала добавку — ведьма поглядывала из-под густых седых бровей. Как только доели, посуда исчезла — появились чашки и плошка с водой.

— Я нашла книгу, — Катя крутила в руках остатки чая. — Но прочитать не смогла, попросила помощи у…

— Почто мне говоришь? — оборвала старуха, не поворачиваясь.

— Вы помогаете…

— Кто сказал, еже тебе помощи?

— А кому? — замялась Катя.

— Ты вразумишь, еже мир вратиться вокруг тебе? Не мни себе владычицей земли. Ты — Катька. С даром, но на кой он? Во еже выльется? Ответ в книге.

— Уже поняла, — пробормотала, рассматривая замысловатую резьбу на деревянной чашке. — Там иероглифы. Я жду, когда переведут.

— Жди, — кивнула ведьма. — Правда больно ударит, зато глазищи распахнет. Черныш с тобой, это уже много.

— Варгр? — состорожначала Катя.

— Ваши судьбы неспроста переплелись. Так угодно небесам. Звезды рекут много бед и крови, но без них не будет освобождения и искупления.

— Вы опять путано говорите. Почему нельзя прямо сказать?

Раздался протяжный скрип, и домик будто пошатнулся. Катя огляделась, все на местах, старуха будто ничего не заметила.

— Не мне решать — не мне говорить. Яз и так для вас много творила. Мне это скоро недобро сочтется. — Гудение смешалось с потрескиванием дерева, и изба покачнулась сильнее. Катя вцепилась в стол, бабка, усмехнувшись, кивнула на выход: — Тебе пора. Избушка в путь собирается…

* * *

Катя вошла в лес и оглянулась, придерживая ветку дерева. Сваи избы сложились, как телескоп и она шлепнулась в болото, выплюнув из-под себя небольшие грязевые брызги-комья. Натужно поскрипывая и чавкая, неспешно уходила под тягучую торфяную гущу. Ни черта себе! Так вот как перемещалась ведьма? Изба напоследок смачно хлюпнула и скрылась в болоте…

Катя ступила в чащу и неспешно побежала. Чутье давно молчало. Удивляться нечему, когда Варгр рядом, приходилось уповать на собственные силы. Его запах далекий, но неизменно следующий по пятам. На душе легчало — оборотень не бросил. Сердце болезненно сжималось — ведь гад не приближался. Интересно, с каких пор прислушивался к глупым требованиям и импульсивным высказываниям?

Солнце пробивалось сквозь верхушки высоченных деревьев, и его лучи едва касались земли золотыми стрелами. Мягкость земли, заросшей мхом, не спасала — ноги стоптаны в кровь, мозоли лопнули. Дыхание вырывалось с хрипами, в животе урчало. Катя остановилась. Пора передохнуть! Непонятно, где находилась и сколько еще бежать до ближайшего поселка или деревни, а организм требовал подкрепления. Чуть слышное журчание повело в сторону. Катя юркнула между березами и замерла перед родником, впадающим в небольшой источник. Гладкая поверхность как зеркало. Катя склонилась и, зачерпнув горсть воды, прильнула. Свежий глоток ледяного напитка опалил сухую гортань. Закашлявшись, Катя села на ближайший камень и осмотрелась. Лес редел, мельчал. Пока бежала каменистые холмы, покрытые мхом, встречались все чаще. Пейзаж удивлял безжизненностью и скудностью. Раньше двигалась только по дорогам — на машинах, байках, а теперь бегом и влезла в самую глухомань. Но это явно не юг — там, куда не пойдешь, обязательно выйдешь на людей. А здесь — бежала часов шесть и даже ни намека на жизнь.

Затрещали кусты — Катя повернулась и встретилась с огненным взглядом дьявольских глаз. Волк, держа в пасти зайца, сел вдалеке, как монумент. Сердце защемило от трогательности. Варгр даже сейчас догадался, что голодная, и заботливо поймал дичь. Вот только, что с ней делать? Катя встала и неторопливо подошла — он не шелохнулся. Забрала тушу и отвернулась. Лучше не смотреть, совесть просыпалась и предательски колола. Хотя непонятно с чего? Он обнимался с другой! Кто его знал, чем они вообще занимались с Торой там, откуда вышли? Ревность новой волной ударила в голову. Катя развернулась — кусты, вжикнув, сдвинулись. Варгр вновь ушел. Опустошение въедалось глубже. Шумно выдохнув, Катя пошла разводить огонь.

Хворост быстро охватывался огненными лепестками пламени. Он разгорался сильнее — послышалось веселое потрескивание сухих веток, полетел запах дыма.