Из сумрака веков

Катя ногтями освежевала зайца — тошнотворный ком подкатывал выше и опускался, как только отворачивалась от кровоточащего трупа. Раздражение на несдержанность и слабость засело в голову. Признать это, позвать Варгра… Нет! Стойко выдержала бушующие перепады желудка и, насадив тощую тушу на сук, положила на длинные рогатки. Время от времени крутила самодельное вертело, не давая обгореть мясу. Оно зашкварчало, поджариваясь — побежал сок. Желудок под стать совести говорил громче.

Перекусив, Катя побежала дальше. Ноги после отдыха ныли еще нестерпимее. Сжав зубы, она уперто двигалась вперед. Там раздавался треск кустов, хлесткое вжиканье веток, и как подтверждение — запах оборотня. Варгр заботливо просматривал дорогу. Хорошо, его нюх сильнее. К тому же силы на исходе, еще не восстановились после последней драки. Ведьма всего лишь подлатала, но и на том спасибо.

Ноги, налившись свинцовой тяжестью, не слушались — Катя остановилась, жадно хватая воздух. Легкие горели будто в огне, горло жгло от сухости. Прислонившись к большому камню, прикрыла глаза: усмирялся бешеный ритм сердца. Отдых… Плевать на все, нужна передышка. Шаг ступить — равноценно смерти. Хотя, сейчас ее принять за радость. Как только грохот крови в голове утих, Катя развела костер и, стянув сапоги, села, обхватив колени руками. Обработать раны нечем — ноги горят, опухли. Прохлада земли немного снимала напряжение. В желудке пустота, тело подрагивало от обезвоживания. Черт! Нужно хоть тепло сохранить. Хорошо, что веток полно. Собрала много, на ночь хватит. Места незнакомые и суровые. Темнота подступала быстро, накрывая лес, словно покрывалом…

Чернь заволокла небо, верхушки деревьев зашелестели под напором, как назло, разыгравшегося ветра. Если пойдет дождь, даже не придется удивляться. Все к одному — невезуха.

Веки слипались, но озноб не давал забыться — Катя, подрагивая от холода, вскидывала голову и вновь ненадолго проваливалась в пустоту.

* * *

Ледяной поток коснулся спины и Катя, распахнув глаза, села. Жар волчьего тела спасал от промерзлого ветра, прогибающего невысокие деревья. Когда Варгр успел подобраться? Лег полукругом, взяв под защиту — укрыл, согрел. Вот почему так тихо и мирно спалось. Гад! Его язык скользил по мозолистым ранам ног — они затянулись, одутловатость спала… Обида не утихала, злость подкатила едкими словами, застрявшими поперек горла. Умоляющий взгляд провинившегося пса блуждал по лицу, брови подрагивали, хвост вилял, словно метла по земле. Катя, негодуя, отвернулась. Кобелина, но такой милый. Встала и поежилась, встретив новый порыв ветра. Все же одета не для прогулки по лесу в холодное утро — джинсы и футболка. Все, что осталось. Но хоть это, Варгр вообще голый. Черт! Нужно придумать, как добыть шмотки, иначе не выйти. Но для начала бы найти людей.

Все сильнее тянуло тиной, мошка и комары атаковали как никогда — лезли в глаза, рот. Катя вышла из полосы леса и замерла. Река… Каменистая, тонкая, быстрая и извилистая, как и дороги, но она есть. Круговороты пенились и течение, подхватывая белые пузыри, по ходу растворяя, уносило их дальше. Человек издревле селился близь водоемов. Значит, если идти вдоль, на кого-нибудь наткнешься.

Вот сейчас радовало, что не юг — высоченная трава, бугристый лес, водоемы с мутной водой. Это бы усложнило движение. Катя поглядывала на редкие ровные деревья — там мелькало черное пятно. Варгр ни разу не обернулся человеком. Это плохо, он говорил, что чем дольше он волк, тем тяжелее вернуться в людскую личину. Хотелось крикнуть: «Пошел он», но это неправда. То, что вертелся рядом, придавало сил, да и на сердце спокойнее.

Варгр принес большую рыбину — Катя едва не завизжала от радости. Обида таяла на глазах. Гад умел умаслить. Развела костер и поджарила на углях. Пресное кушать мерзко, но, по крайней мере, не сырое. Да, аппетит разыгрывался не на одного. Провозившись с мелкими костями, все съела до последнего кусочка и пошла дальше.

Замаячившие крыши аккуратных домов придали сил. Это не Россия с дряхлыми, покошенными, заросшими хижинами, в которых по большей части уже никто не жил. Это поселение не пустовало. Пару домов ухоженные, с небольшими металлическими оградами, украшенные витиеватым рисунком, окружающим деревянные постройки и небольшие огороды. Странно, но собак не слышно. В деревнях, селах у каждого есть сторожевые псы. А здесь — тишина! Катя остановилась у кромки леса и обернулась — Варгр не выходил. Подождала, но он так и не появился. Шикнула, теряя терпение:

— Ты где?

Кусты затрещали, показалась большая морда волка. Глаза в ожидании стреляли на поселение.

— Что, так и будешь волком ходить?

Варгр открыл пасть, и розовый язык свесился набок.