Из тьмы

К проведению операции жандармский ротмистр Волков подготовился с особым старанием. Все подходы к дому были изучены и возможные пути бегства перекрыты. С собой он взял семь человек. Четверо оставшихся сотрудников летучего отряда были направлены по другим адресам. Волков лично расставил посты. Двое перекрывали черную лестницу. Еще пара была оставлена в засаде во дворе. Они были козырной картой Волкова, если что-то вдруг пойдет совсем не так, как планировали. Вероятность этого была крайне мала, но Волков был предупрежден, что противник исключительно серьезный. Настолько серьезный, что, пожалуй, с таким летучему отряду не приходилось сталкиваться. Преступника требовалось брать живьем, и только людям в засаде во дворе была дана команда стрелять на поражение. Если злодею удастся вырваться, это будет значить, что он не только прорвался через основные силы, но и убил одного или нескольких сотрудников. Иначе его бы не выпустили. На инструктаже Волков особо отметил: если будут слышны выстрелы, не раздумывая занимать огневую позицию и бить наверняка. По ногам, в живот или в грудь – уже неважно, главное – не дать ему уйти. Волков подумал, что от огня его лучших стрелков еще никому уходить не удавалось. А если этот тип и такое сумеет, он будет не человек, а призрак. Человек не может пройти через все заслоны летучего отряда.

Для основного штурма Волков определил трех наиболее крепких сотрудников. Себя назначил номером четыре, который будет занимать позицию на втором рубеже, на лестнице, если первый по невероятной причине будет разгромлен. В своих людях он был уверен до конца. Но неизвестность противника настораживала. Все его офицеры были чуть более собранными и, быть может, встревоженными, чем обычно. Но это было неплохо: намного хуже недооценить врага, тогда сюрприза не избежать точно. А сюрпризы для летучего отряда роскошь недопустимая.

Перед серьезным делом Волков всегда заставлял выспаться. Но в этот раз сон что-то не шел. В тишине полицейской казармы он слышал, что его сотрудники не спят, ворочаются, перешептываются. Сон никому не шел. Сам не сомкнув глаз, он дал команду на подъем в четыре утра. Отряд тщательно размялся, еще раз проверили оружие. К шести ловушка была полностью готова. Оставалось ждать. Волкова уверили, что раньше семи преступник не заявится, а держать людей в напряжении слишком долго тоже не стоит.

На улице стояла темень. Волков проверил часы: было четверть восьмого. Скоро дом начнет просыпаться и его людей заметят. Он выглянул в лестничное окно и тут же отпрянул: двор быстро пересекала фигура, по описанию схожая с преступником. Волков дал команду на изготовку.

В полумраке лестницы послышались торопливые шаги. Отряд, засевший на этаж выше, не дышал. Человек шел не скрываясь. Он быстро и легко отстукивал ступеньки, пока звук не затих на третьем этаже. Раздался скрип рукоятки дверного колокольчика и тихое треньканье где-то вдалеке.

Волков дал знак приготовиться. Ни в коем случае не брать раньше времени. Дать завязнуть как следует. Он не видел, что происходит на лестничной клетке под ним. Доносились только звуки. Ранний гость позвонил еще раз и еще. После чего повисла упругая тишина. Волкову хотелось выглянуть хоть чуток, чтобы посмотреть, что там происходит. Но слабость могла сорвать всю операцию. Если противник его заметит, дальше все пойдет на усмотрение случая.

Наконец снизу послышался громкий стук в дверь. Внезапно он оборвался. По тихому скрипу Волков понял, что дверь осторожно открывается. Зверь медленно и опасливо заползал в ловушку, из которой ему будет не выбраться. Волков поднял сжатую ладонь и принялся в полной тишине методично выбрасывать пальцы. Как только его мизинец на молчаливый счет «пять» распрямился, отряд пошел на дело.

Трое сотрудников бесшумно спустились на этаж, один из них взялся за ручку приоткрытой двери, напарники его мгновенно рассчитались на «первый-второй». Волков только еще занял свое место, и дверь рывком открылась. В нее бросились двое. Третий, замыкающий, кинулся за ними. Волков считал про себя. На второй секунде послышался шум борьбы, что-то упало тяжелое. Жандармский ротмистр взвел курок револьвера и взял вход на прицел. Из квартиры доносился звук отчаянной борьбы, но пока обошлось без выстрелов. Что-то грохнуло, как будто свалилась мебель. Волкову хотелось кинуться на помощь своим, но делать этого категорически нельзя. Если противник столь силен, что одолел его людей, он может справиться и с ним. Преступников надо брать на дальней дистанции, ранить или как придется. Лезть в квартиру, где непонятно что происходит, нельзя. Волков, не забывая считать, терпеливо ждал. Прошло уже пятнадцать секунд, время недопустимо долгое, а борьба все еще не стихала. Долетел крик, как от боли. Волков узнал голос одного из поручиков. Быть может, в отряде первая потеря. Он дал себе приказ не двигаться и только принял упор на лестничные перила, чтобы уж стрелять без промаха. Что придется стрелять, жандармский ротмистр почти не сомневался. Плохо дело… надо было больше людей сюда ставить.