Из тьмы

Все, о чем я могла думать - это об освобождении. Не имело значения, что за окном и внизу были одни из самых величественных пейзажей, которые я когда-либо видела. Я всегда думала, что Аляска покрыта снегом, однако в "Северном Сиянии" у нас никогда не было много снега. Это не потому, что там было недостаточно холодно. Это потому, что широта находилась далеко на севере, где редко было достаточно влажности. Разумеется, я заметила, что чем дальше мы летим к югу, к Фэрбенксу, тем больше ландшафт внизу был покрыт глубокой зеленью, переходящим в коричневый с кристально чистыми озерами. Пока я обдумывала свои варианты, прекрасное голубое небо, которое я привыкла видеть, затянуло зловещими облаками.

Громкий рев двигателя и пропеллера не позволяли Томасу и мне говорить. Прежде чем мы взлетели, он надел на меня наушники, но, в отличие от него, у меня не было микрофона. Я не была уверена, сможет ли он говорить со мной. Если он и мог, то он этого не сделал. Может быть, он думал, что я действительно буду спать.

Когда я посмотрела вверх - на переднюю часть самолета, я разглядела короткие волосы и плечи Томаса со всех сторон. Я с сожалением вспомнила первый раз, когда просила Джейкоба взять меня с собой в его полеты. В то время я хотела быть с ним. Однако теперь, когда я была вдали от "Северного Сияния", и мои перспективы были иными, я подумала о том, что я не хотела бы снова встретиться с Джейкобом, и не позволяла себе думать о том, что он сделает, если найдет меня. Страх превратился в негодование только от одной мысли о его возможном наказании.

С каждой милей я сосредотачивалась не на мужчине, которого покинула, или на том, кто управлял самолетом, а на том, кто мог мне помочь. Я думала о Дилане.

Я вспомнила все о нем, от его ярких голубых глаз до крепких мышц - все, кроме его номера. Он был вбит в моем телефоне. Я попыталась представить экран. Я вспомнила звук его звонка, но я не могла визуализировать его. Мой единственный вариант - позвонить в Департамент полиции Детройта. В конце концов, я смогу найти их номер в Интернете.

Все, что мне нужно сделать, это ускользнуть на несколько минут и одолжить чей-нибудь телефон. Я не думала, что это будет легко, так как я летела с сумасшедшим, который уже ударил меня, отчего моя щека заплыла. Но если мне удастся, выигрыш будет того стоить.

Я хотела услышать голос Дилана.

Он узнает, что я жива.

Небольшая улыбка промелькнула на моем лице, от осознания того, что мужчина, образ которого я не могла воссоздать, был реальным. В то же время осознание ранило. Если бы я только прислушалась к его предупреждениям о Хайленд-Хайтс. Одна из первых вещей, которые я сделаю, когда мы снова будем вместе, - извинюсь за душевную боль, которую я, несомненно, ему причинила.

По мере того, как внизу стали мелькать очертания города, я предположила, что мы близки к месту нашего назначения. Вдалеке было больше гор, но под нами начал материализоваться плоский город. Постепенно здания ставились ближе друг к другу. Хотя Фэрбенкс был самым большим городом на Аляске, я не думаю, что Томас будет приземлять свой небольшой самолет в Международном аэропорту Фэрбенкса. Поскольку он был заменой Ксавьера, я задалась вопросом, много ли он летал по поручениям Отца Габриэля. Если он делал это, то, вероятно, взлетал с частной взлетно-посадочной полосы. Я молилась, чтобы она не была похожей на ту, что была в Блумфилд-Хиллз, и эта была бы более публичной. Чтобы у меня был шанс сбежать, мне нужны люди.

Мысли о том, что мое будущее в моих руках, заставило ладони так сильно сжаться в кулаки, что ногти впились во влажные ладони. Мой мозг следователя рассматривал все возможности, которые могут возникнуть с Томасом на складе. Каждый сценарий был хуже, чем предыдущий, и ни один из них не включал мою возможность дозвониться до Департамента Полиции Детройта.

Верь в себя.

Вернулись ко мне слова. Я не могла спрогнозировать далеко вперед; я должна была подумать над своими ближайшими задачами. Побег от Томаса должен был быть моей главной задачей.

Когда наша высота начала уменьшаться, я скрестила ноги и медленно подняла край джинсов. Мое сидение располагалось прямо за спиной Томаса, и я надеялась, что он не сможет понять, что я делаю. Я также надеялась, что, поскольку он говорил в микрофон, его внимание было приковано к другому. Сняв рукавицу, я опустила руку в ботинок. Ручка ножа располагалась на​​против лодыжки, и обшитое лезвие было рядом с ногой, но, не расстегивая ботинок, я бы не смогла дотянуться до ножа.

- Сара.

Я подпрыгнула от раздавшегося через наушники голоса Томаса. Я подняла глаза к передней части самолета, и наши взгляды встретились в зеркале заднего вида.

- Не пытайся говорить. Я не слышу тебя, так что слушай.

Я сжала губы и кивнула. Впереди него было окно и приборы. Я небрежно опустила край джинсов, благодарная за то, что он, кажется, ничего не заметил.