Из тупика

- Чего надо? - спросил Ванька, сразу осипнув. - Говори, я тебе все достану...

- Ты на что намекал? - ответил Безменов.

- О чем ты?

- На майдане... только что. Выкладывай, Ванька, как я красную звезду на красный крест переделал?

- Да отпусти ты меня, господи! - взмолился Ванька Кладов. - Язык мой враг мой, ляпну, бывает, что-либо не подумав.

- Не крутись! - И Безменов ткнул его револьвером в лоб.

Ванька со страху выложил все, что знал. Оказывается, через трубу вентиляции на посыльной "Соколице" лейтенант Милевский (приятель Ваньки) подслушал собрание матросов в жилой палубе.

- О чем собрание? - спросил Безменов.

- О восстании.

- Когда восстание?

- В декабре...

Все было точно: восстание запланировано на декабрь.

Грянул выстрел. Всего один - достаточно...

Из норы помойной, откуда тепло парило от гниения отбросов, глядел на Безменова пожилой бородатый дезертир.

- Чего людей будишь? - прохрипел он неласково. - Или тебе полковник Дилакторский нипочем? Смотри, брат, дошумишься...

Безменов сунул револьвер в карман, огляделся:

- Извини, брат. Дело тут... из-за бабы одной сцепились.

- Чистил? - спросил дезертир.

- Нет. Можешь чистить. Деньги у него в левом кармане...

Вечером Безменов играл в карты у Каратыгиных, были гости, он засиделся до часу, потом отправился домой. Никто бы не догадался, что, понтируя, он перекинул доктору Якову Рахмаиловичу Рабину записку: "Товсь!" Доктор Рабин знал, что делать дальше: завтра товарищи будут предупреждены...

Поручик Эллен в эту ночь спать не ложился. Выведав о случайно подслушанном разговоре матросов, контрразведка разом обрушилась на "Соколицу". Команду подняли спящей - арестовали. Начался опрос командиров всех кораблей - кто подозрителен? "Лейтенант Юрасовский" (которым и командовал лейтенант Юрасовский) указал только одного: взяли. "Т-24" (тральщик) указал двоих: взяли... Осталась плавмастерская "Ксения", но командир ее сослался на то, что всех подозрительных выгребли еще при англичанах, - за команду он спокоен. Так матрос слесарь Цуканов остался вне подозрения.

В сопровождении полковника Дилакторского поручик Эллен теперь блуждал по городу и кораблям, выискивая связи с подпольем. Губернатор Ермолаев заранее подписал приказ: "Заговорщиков схватить и уничтожить путем утопления в заливе". По городу ходили неясные слухи: кто говорил, что арестованных матросов зашили в мешки и утопили в бухте Ваенга, кто утверждал, что они высажены на безлюдную скалу Торос-острова. Большой транспорт с крестьянами Кемского и Александровского уездов, заподозренными в большевизме, среди ночи ушел на Новую Землю - на гибель...

Безменов утром проснулся, глянул в окно: ни одного корабля на бочках, только дымила (как самая надежная) плав-мастерская "Ксения"; все остальные корабли перегнали в город Александровск, на пустой рейд Екатерининской гавани, - подальше от рабочих, подальше от дороги и оружия. Это был удар крепкий. До чего же крепко бьет всегда поручик Эллен, хватка у него мертвая!

Прыгая босыми ногами по холодному полу, Безменов одевался. Сунул в печурку, еще не остывшую, два полена посуше, - затрещал огонь. Заварил себе чудесный бразильский кофе. Пил кофе, посматривая в окно. И - на часы. Ровно в восемь раздался гудок - прошел на горку маневровый, и Песошников помахал из будки успокаивающе: мол, я здесь, все в порядке, не волнуйся... Нет, все-таки плохо ударил Эллен на этот раз: главные руководители ячейки на Мурмане остались целы. Восстания в декабре не будет - это факт... Восстание будет позже - это факт...

Длинно тянется дорога в тундру - на кладбище. Пусто и одичало стоят кресты, заметаемые снегом. В глубине могилы серебрится лед, и матросы комендантского взвода, косясь на Дилакторского, опускают в землю гроб с телом Ваньки Кладова. После похорон Павел Безменов натягивает на замерзшие уши шапку, деликатно берет под руку Зиночку Каратыгину:

- Мадам, у меня есть такая муфта... Только для вас!

Зиночка Каратыгина - в новой норковой шубке. Мех очень идет ей. Она расспрашивает Безменова о муфте.

Всё о муфте! Какая она? Дорого ли? Зиночка уже приготовилась бежать за границу и теперь желает показать себя Европе во всем блеске и великолепии...

* * *

В эти дни из цехов Олонецкого депо выползло на пути бронированное чудище, прощупывая даль рыльцами пулеметов (новый "Бепо" назвали "Красным Мурманчанином"), а со стороны станции Званка, с тихим воем, уже подкатывал из Питера овеянный славой бронепоезд "Гандзя" и встал рядом, - два близнеца!..

Все напряглось и замерло. Под снегом, под снегом.

Броня покрывалась льдистым инеем и сверкала при свете луны. Рьяно, брызжуще, с вызовом...

Когда?

Глава шестая

Генерал Миллер поднялся над столом - словно морж выбрался из проруби и оглядел собрание местных демократов.

- Хорошо! - выкрикнул он в зал. - Черт с вами, я согласен... Я согласен на установление по всей Северной области восьмичасового рабочего дня, как этого требуют интересы социализма...

* * *