Из тупика

– Ты очень буйный, командир. Тебя послушаешь, так одни калибры, дюймы, пороха и дубины… Тебя надо пригладить! Чтобы ты стал нежный и каждый вечер играл на цимбалах!..

Наступила пора прощаться – на снегу, на ветру. Даша разглядывала рваный палец своей перчатки и ждала, что он ей скажет…

– Я считаю, Даша, – .сказал Вальронд, не откладывая дела в долгий ящик, – что лучше меня вам никого не найти… Пожалуйста, я тебя очень прошу: подумай обо мне сегодня…

Резко повернувшись, она пошла прочь от него. «Обиделась?» Нет, не обиделась… Обернулась и помахала рукой.

– Я подумаю! – ответила издалека и убежала (как девочка)…

Вальронд вытер лицо снегом и пошел на корабль в Соломбалу. Прямо через лед реки – прямо на дивизион.

А она пусть думает. Пусть она думает теперь всю ночь…

Пусть она не спит до утра – и думает. Все равно – лучше ей ничего не придумать!

* * *

Женька Вальронд оказался на редкость хорошим мужем. Он вошел в семейную жизнь отличным хозяином и отцом. Они прожили вместе только четыре года – четыре года, как один день, как один вздох, как один ликующий возглас…

Комдив Е. М. Вальронд умер от лютой астмы, которая развилась как следствие отравления газами у водопада Кивач.

Алмазна сыплется гора

С высот четыремя скалами,

Жемчугу бездна и сребра

Кипит внизу…

Вечный водопад прошумел и затих навсегда. Его похоронили на скромном соломбальском кладбище, неподалеку от могилы известного полярного морехода Пахтусова.

С могилы комдива открывался чудесный вид: качались мачты кораблей, а по вечерам на тонких реях загорались огни, такие уютные и такие зовущие – всё вдаль, в моря, в туманы…

После него остался единственный сын.

Тоже Евгений – тоже Женька Вальронд!

Тоже офицер флота, – пусть всегда качаются палубы, пусть всегда ревут, просвистанные штормами, просторы моего океана.

«И твердо серые утесы выносят волн напор, над морем стоя…»

Комментарии

Практически каждая книга Валентина Пикуля вынашивалась и рождалась с осложнениями. Так было и с романом «Из тупика».

К 50-летию Октябрьской революции Лениздат планировал выпуск книги В. С. Пикуля «Юнкера», о чем с автором и был заключен соответствующий договор. Осветить события Октябрьского вооруженного восстания и штурм Зимнего Валентин Саввич хотел не стандартно, а именно: показать революционный переворот не столько со стороны парадного фасада, сколько с противоположной стороны, где находились защитники Зимнего – юнкера, так и не понявшие (как поется в популярной песне), в чем же их вина.

Автор со всей серьезностью отнесся к сложному замыслу. Он досконально изучил все доступные материалы, сопоставляя мнения и свидетельства различных противостоящих сил, стараясь судить о них непредвзято. В результате кропотливой работы над источниками он пришел к выводу, что в деформированной истории господствуют фальсифицированные утверждения о ходе революции, начиная с количества погибших при штурме Зимнего и кончая вещами… куда более серьезными. Валентин Саввич кривить душой не мог.

Исторические документы, которые он изучил, не вписывались в официально принятую схему.

Что же делать? Расторгать договор?

Но аванс уже получен и израсходован. ТУПИК! Надо искать выход…

Тема революции и гражданской войны уже захватила его целиком, и писатель решил рассказать правду о революционной ситуации, только уже не в Петрограде, а на Севере, как он ее понимал.

Замысел романа «Юнкера» был отложен и написана заявка на новый роман – «Из тупика».

Договор на книгу был подписан в августе 1966 года с директором Лениздата Поповым Леонидом Васильевичем, а первое издание романа вышло в 1968 году, объемом 55 авторских листов и небольшим тиражом в 65 тысяч экземпляров. Первоначально издательство планировало выпустить роман в двух томах, но по каким-то техническим причинам он вышел в одном томе, неуклюжий и тяжелый, как кирпич.

С этим романом связан личный, если можно так выразиться, писательский рекорд. Валентин Пикуль собрал все материалы, написал, перепечатал, вычитал, внес исправления и сдал в редакцию рукопись за полгода. ПОЛГОДА. Это всего сто восемьдесят дней и ночей! А рукопись составила тысячу сорок три страницы машинописного текста! Автор работал как бы на одном дыхании, и удивительная работоспособность объясняется лишь одним – Валентин Саввич был «в своей стихии», ведь он описывал хорошо известный ему и обожаемый им Север.

В этом произведении писатель впервые обратился к жанру романа-хроники, а это значит, что он должен был строго следовать жесткой логике исторических событий. Конечно, вымысел в романе-хронике возможен, но он должен реализовываться на основе исторических фактов и подтверждаться документами эпохи.