Из зеркала

— Мне бы хотелось отдать её на занятия к Наталье Леонидовне Литвиновой.

Секретарша, пожилая полная женщина, изумлённо вытаращила на Элю глаза:

— Наталья Леонидовна у нас давно не работает. Она умерла.

Эля растерялась. Её потрясли услышанные слова. Собравшись с силами, она спросила:

— И давно ее не стало?

— Да лет десять, наверное.

— А в школе есть человек, который её хорошо знал?

— Есть, — удивлённо ответила секретарша. — Её сестра Альбина Леонидовна. Она у нас композицию рисунка преподаёт, но сейчас её в школе нет. Она с утра на семинаре в институте усовершенствования и пробудет там целый день. Появится здесь только после семи.

— А она точно вечером здесь будет? — с сомнением спросила Эля.

Секретарша кивнула:

— Обязательно придёт. Она же рождественскую выставку готовит. Каждый день допоздна задерживается.

В семь часов вечера Эля снова была в художественной школе, ожидая в вестибюле прихода Альбины Литвиновой. Преподавательница не заставила себя ждать и в десять минут восьмого переступила порог школы. Это была высокая, худощавая женщина с длинной косой, уложенной по старому обычаю вокруг головы.

— Ну да, говорить он умеет, — усмехнулась она, когда Эля поведала ей о цели своего визита, сказав, что в субботу побывала на лекции Денисова и восхитилась тем впечатлением, какое он произвёл на людей, пришедших его послушать. — А на самом деле это страшный человек. Он обожает мучить людей. — Заметив Элино удивление, она с горечью произнесла: — Я узнала об этом слишком поздно. Когда мы с ним познакомились, он тоже очаровал меня. Очаровал своими познаниями о творчестве моего любимого художника Андреа Мантеньи. Был такой титан в эпоху Раннего Возрождения. В музей привезли его графику, вот на этой выставке мы с Денисовым и разговорились. До сих пор не знаю, почему он подошёл именно ко мне, ведь кругом было полно людей. Ну, а потом я познакомила его со своей младшей сестрой. У нас небольшая с ней разница была — всего два года. Наташа тогда в художественной галерее экскурсоводом работала. Она, между прочим, очень хорошо рисовала, но посчитала, что выдающегося художника из неё не получится, а потому предпочла рассказывать о других, нежели самой рисовать. Нет, она, конечно, рисовала, но только для себя и вне круга друзей своих работ никому не показывала. Когда я впервые пригласила Денисова к нам в гости, он случайно увидел Наташин альбом с зарисовками, сделанными ею в Италии, куда она ездила, будучи студенткой. Конечно же, он восхитился её мастерством, теми образами, которые она создала под влиянием увиденных картин Аньоло Бронзино, Бартоломео Венето, Польди-Пеццоли. Конечно, Наташе были приятны похвалы молодого симпатичного мужчины, да ещё и кандидата наук. Он к моменту нашего с ним знакомства защитил кандидатскую диссертацию именно по этой эпохе. Через полгода они поженились. Наташа к этому времени всё-таки ушла из галереи. Ей давно хотелось попробовать себя в керамике, она ведь, когда училась в институте, окончила курсы художественной керамики, а у нас как раз в школе место преподавателя керамики освободилось, и помещения очень просторные, можно не только других учить, но и самому учиться.

И вот спустя какое-то время я заметила — это было летом, — что Наташа даже в жару носит одежду с длинными рукавами. Она мне что-то маловразумительное ответила на мой вопрос: «Почему ты не по погоде одета?», а когда я однажды без предупреждения заглянула к ним домой и она открыла мне дверь, одетая в шорты и футболку, — она полы мыла, — то я увидела, что у неё все руки в синяках. Она объяснила их, сказав мне, что упала со стремянки, но синяки-то были разные: одни старые, жёлто-коричневые, другие синие, зелёные, лиловые, значит, были получены в разное время. Она опять попыталась придумать какое-то объяснение, но я не поверила ей. Я решила заходить к ним чаще и без предупреждения, и однажды заметила, что Денисов больно ущипнул сестру за руку. Она поморщилась, а я по его улыбке поняла, что ему это доставило удовольствие. Я тогда ей сказала, чтобы она немедленно от него уходила, но она сомневалась, твердила мне, что это пустяки, что это не причина для расставания, что Денисов заботливый и внимательный муж, постоянно делает ей подарки: то дорогие книги по искусству, то не менее дорогие французские духи. Потом он уговорил её уйти из школы: мол, нечего ей свой талант на каких-то детей растрачивать. Снял ей рядом с домом мастерскую, и она стала готовить персональную выставку. В общем, когда она всё-таки приняла решение развестись с ним, было уже поздно: Наташа серьёзно заболела. Моя сестра очень рано ушла из жизни, и я себя за это корю. Я потом слышала, что он снова женился и что у него появился ребёнок.

Альбина Литвинова покачала головой:

— Нет, не завидую я той женщине, которая решила связать с ним свою жизнь. Он же её будет до конца жизни мучить! Этому человеку доставляет удовольствие причинять женщине боль. Нет, он, конечно же, никогда не опустится до прямого рукоприкладства. Он делает это более изощрённо. Так что держитесь от него подальше.