Из жизни олимпийских богов. Крониды

И пятикратно на девах ливийских женат.

Слышал про чувства такие, но ложь и коварство

Дочери должен пресечь чернокрылый Танат!

89

Я для неё – и отец, и властитель небесный,

Слово моё для девицы – бесспорный закон!

И аргумент о любви на суде неуместный,

Дева виновна, и ей наказанье – навлон!»

«Знаешь, тиран, что любовь выше царского трона,

Что перед нею и боги Олимпа слабы?

Освободи Гипермнестру скорей из полона,

Дочерь твоя не погибнет по воле судьбы!»

90

Пал пред великой богиней Данай на колени

«О, Афродита, услышь ты моленье царя:

Пусть судят старцы её без твоих повелений

Чтоб не оправдывать эту изменницу зря!»

Только собранье старейшин – отнюдь не палестра,

И бесполезно на нём поучать стариков.

Ими оправдана сразу была Гипермнестра:

Освободить предписали её от оков!

Наказание Данаид

91

«Да, натворили вы, женщины, бед в Арголиде…

Кто же, скажите, сумел вас отправить сюда?» —

Девы увидели вдруг перемены в Аиде —

Стало лицо холоднее альпийского льда.

«Царь нас собрал, – продолжала рассказ Гиппорета. —

И пояснил: наступила пора дележей:

«Выберет каждая дочь из полсотни атлета,

Завтра вы все обретёте законных мужей!»

92

До темноты он вещал нам о завтрашних планах:

«Стать грандиозною общая свадьба должна!

Аргос утонет и в розах, и в белых тюльпанах,

А приглашённые гости – в потоках вина!»

Дальше мы все разошлись по уютным палатам

И от усталости впали в глубокие сны,

Где повстречались во тьме с чернокрылым Танатом…

Грозный Аид, мы погибли в ту ночь без вины!»

93

К Керберу царь подошёл и погладил по холке:

«Эти девицы душой пострашнее зверей —

Не совершают такого шакалы и волки!

Нет, не должно на земле быть таких матерей!

Не было прежде на свете ужасней эксцесса —

Нервы у тех негодяек – Гефестов металл!»

«Царь, как отмщенье свершилось, спроси у Гермеса!

Видишь, племянник подходит, а рядом – Тантал!»

94

«О! Психопомп, видишь, души висят предо мною?

Их ты недавно доставил толпою сюда.

Эти… никак не хотят согласиться с виною,

Мне не хватало тебя для свершенья суда!»

«Да, наверху отзывались о жёнах нелестно:

Мужеубийствами был осквернён гинекей!

Мне от Танатоса стало, правитель, известно,

Что отомстил Данаидам за братьев Линкей.

95

Он уцелел лишь один от Данайского гнева:

Юноша был самым скромным на свадьбе своей,

Там и влюбилась в него милосердная дева,

Именно ей и достался в супруги Линкей:

Собственноручно убийц он отправил к Харону,

Не позабыв отослать и Даная вослед.

И на него водрузили пелазги корону,

Этим закончилась цепь неминуемых бед».

96

«Юношей девы сгубили по воле Даная,

Он и виновен в деянье…» – промолвил Аид.

«Нет! Ситуация, дядя, немного иная:

Жёны супругов убили!» – ответил Зевсид.

«Слово отца для детей – выше всяких законов!

И соглашаться с тобой мне, Гермес, не резон!»

«Дядя, он дал их супругам, как россыпь цирконов,

А для жены только мужнина воля – закон!»

97

«Прав ты, племянник, виновны они в преступленье!

Дам в наказанье за это бессмысленный труд!

Только тогда им даруется свыше прощенье,

Если наполнят водою бездонный сосуд…»

Ложь Тантала

98

«Души девиц засверкают нескоро кристаллом,

Вытечет много из бочки бездонной воды…

Хватит о них говорить! Что случилось с Танталом?

Или он – тоже виновник ужасной беды?

Если убийца, то бросим в волну Флегетона,

Пусть очищает себя он в потоке огня!

Коль не нанёс он здоровью чужому урона,

То огради от общенья с Танталом меня!»

99

«Дядя, с Танталом-царём непростая задача…

Выслушай то, что узнал я от добрых людей!

Здесь и Кокит не поможет с потоками плача —

Этот властитель – невиданный в мире злодей!»

«Что же ты знаешь такое, гонец быстроногий?

Голую правду поведай о нём до конца!»

«Этот преступник, державший Зевеса в тревоге —

Брат мой по крови, но нравом страшней подлеца!

100

Ты, верно, знаешь о страсти царя пантеона? —

Ходит он к смертным девицам порою ночной,

Много детей на земле у отца-Крониона,

Только не каждый доволен судьбою земной.

Как-то на Фригию царь наш направил вниманье —

Он наблюдал за земными людьми, как никто.

Быть у подножья Сипила явилось желанье —

Возле стремнины Пактола он видел Плуто.

101

Разве могла устоять перед Зевсом царица земная? —

Очи тирана сверкали, как синий кристалл!

Радостной стала для них эта встреча ночная,

И появился на свете красавец Тантал.

Сам понимаешь, Аид, что рожденье от бога —

Это не только отцовских очей синева

И красота, и талантов каких-то немного,

Но и на трон материнский в Сипиле права.

102

Юношей он оказался уже на престоле —

Мать добровольно ему уступила свой трон,

Жизнь потекла златоносной водою в Пактоле,

Счастье его окружило с различных сторон.

Царские пастбища славились сочной травою,

Быстро при нём возросло поголовье скота,

И зашумели сады молодые листвою —

По два таланта плодов собиралось с куста!

103

Но основное богатство нашёл он в Сипиле:

Было немало в горе золотых рудников,

И выплавлялось с избытком металла в горниле,

Златом отделан был каждый дворцовый альков.

Не обделяли царя Олимпийцы вниманьем,

Я не жалел для Тантала божественных сил:

Стал управлять он торговлей, налогов взиманьем,

И засверкал, как алмаз, прежде бедный Сипил.

104

Стала невестой царя нимфа Эвриана́сса,