Изборник. Памятники литературы Древней Руси

Словеньску же языку, якоже ркохом, живущю на Дунаи, придоша от скуфъ, рекше от козаръ, рекомии болгаре, и сдоша по Дунаеви, наслниц словеномъ бша. А посемъ придоша угре блии и наслдиша землю словньскую, прогнавше волохы, иже бша приял землю словеньску. Си бо угри почаша быти пр-Ираклии цесари, иже ходиша на Хоздроя, цесаря прьскаго.[36] В си же времена быша и обре,[37] иже воеваша на цесаря Ираклия и мало его не яша. Си же обри воеваша на словны и примучиша дулбы,[38] сущая словны, и насилье творяху женамъ дулбьскымъ: аще похати бяше обрину, не дадяше въпрячи коня, ни волу, но веляше въпрячи 3, или 4, ли 5 женъ в телгу и повести обрина, и тако мучаху дулбы. Бяху бо обри тломъ велиц, а умомъ горди, и потреби я Богъ, и помроша вси, и не оста ни единъ обринъ. И есть притча в Руси и до сего дни: погибоша аки обри, ихъ же нсть ни племене, ни наслдка. По сихъ бо придоша печениз,[39] и пакы идоша угри чернии[40] мимо Киевъ послже при Ольз.

Поляномъ живущимъ о себ, якоже ркохомъ, сущии от рода словньска и наркошася поляне, а деревляне от словенъ же и нарекошася древляне; радимичи бо и вятичи от ляховъ. Бяста бо два брата в лясхъ: Радимъ, а другый Вятко, и, пришедша, сдоста: Радимъ на Съжю, и прозвашася радимичи, а Вятко сде своимъ родомъ по Оц, от него прозвашася вятичи. И живяху в мир поляне, и древляне, и северо, и радимичи, и вятичи и хорвати.[41] Дулби же живяху по Бугу, кде нын волыняне, а уличи, тиверци сдяху по Бугу и по Днпру,[42] и присдяху къ Дунаеви. И б множество ихъ, сдяху бо по Бугу и по Днепру оли до моря, и суть городы ихъ и до сего дне, да то ся зовяху от Гркъ Великая скуфь.[43]

Имяхуть бо обычая своя и законы отець своихъ и предания, кождо своя норовъ. Поляне бо своихъ отець обычай имяху тихъ и кротокъ, и стыднье къ снохамъ своимъ и къ сестрамъ, и къ матеремъ своим, и снохы къ свекровамъ своимъ и къ дверемъ велико стыднье имуще. И брачный обычай имаху: не хожаше женихъ по невсту, но привожаху вечеръ, а заутра приношаху что на ней вдадуче. А деревляни живяху зврьскымъ образомъ, живуще скотьскы: и убиваху другъ друга, ядуще все нечисто, и браченья в нихъ не быша, но умыкаху у воды двица. А радимичи, и вятичи и северо одинъ обычай имяху: живяху в лс, якоже всякый звр, ядуще все нечисто, и срамословье в нихъ предъ отьци и пред снохами, и бьраци не бываху в нихъ, но игрища межю селы, и схожахуся на игрища, на плясанья и на вся бсовьскыя псни, и ту умыкаху жены соб, с неюже кто свщевашеся. Имяхут же по дв и по три жены. И аще кто умряше, творяху трызну надъ нимь, и посемъ творяху кладу велику, и възложать на кладу мертвца и съжигаху, и посемъ, събравше кости, вложаху въ <…> ссудъ малъ и поставляху на столп на путехъ, иже творять вятичи и нын. Си же обычаи творяху и кривичи и прочии погании, не вдуще закона Божиа, но творяху сами себ законъ.

Глаголеть Георгий в лтописьц:[44] «Ибо комуждо языку овмь законъ исписанъ есть, другымъ же обычая, зане безаконнымъ отечьствиемь мнится. От нихъ же прьвое сирии, живущии на конць земля, законъ имуть отець своих и обычая: не любодяти, ни прлюбодяти, ни красти, ни клеветати, ли убити, ли зло дяти всема отинудь. Законъ же и у ктириянъ, глаголемии върахмане и островичи,[45] иже от праддъ показаньемь и благочестьемь мясъ не ядуще, ни вина пьюще, ни блуда творяще, никакояже злобы творяще, страха ради многа. Ибо яв таче прилежащим к нимъ индомъ: убийстводица, скврнотворящии, гнвливи паче естьства; въ нутренйший же стран ихъ человкы ядуще и страньствующихъ убиваху, паче же ядять яко пси. Етеръ же законъ халдемь[46] и вавилоняномъ: матери поимати, и съ братними чады блудъ дяти, и убивати. Всяко бестудьное дяние яко добродтелье мнятся дюще, любо аще и далече страны своея будут.

Инъ же законъ гилиомъ:[47] жены у нихъ орють, и хоромы зижють, и мужьскыя дла творять, но и любы творить елико хощеть, не въздржаемы от мужий своихъ отинудь, ни зазрятъ. В нихъ же суть и хоробры жены ловити звр крпькы. Владють жены мужьми своими и въдобьляють ими. Въ Вритании же мнози мужи съ единою женою спять, тако же и многыя жены съ единымъ мужемъ похотьствують и безаконьная законъ отець творять независтьно и невъздржанно.

Амазоняни[48] же мужа не имуть, акы скотъ бесловесный, но единою лтом к вешнимъ днемъ озмьствени будуть и съчитаються съ окрстныхъ <…> мужи, яко нкоторое имъ торжество и велико празднество время т мнять. От нихъ заченшим въ чрев, и пакы разбгнутся отсюду вси. Въ время же хотящимъ родити, аще родится отроча — погубять и, аще ли двическъ полъ, то въздоять и прилжьно и въспитают».

Якоже се и нын при насъ половци законъ држать отець своихъ: кровь проливати, а хвалящеся о семъ, и ядуще мертвечину и всю нечистоту, хомякы и сусолы, и поимають мачехы своя и ятрови, и ины обычая отець своихъ. Но мы же, християне, елико земль, иже врують въ святую Троицю, и въ едино крещение, и въ едину вру, законъ имамъ одинъ, елико в Христа крстихомъся и въ Христа облекохомся.